«Ни кацапа, ни жида, ни ляха» - [102]
Видимо, стремясь избежать обвинений в бандитизме и уничтожении мирного населения, Краевой провод ОУН на ЗУЗ требовал от отрядов УПА строго протоколировать антипольские «ответные» акции[1376]. В результате подобных акций со стороны УПА нападению подвергались польские села, из которых производились нападения на соседние украинские села. Жертвами подобных акций становились десятки мирных поляков.
Но желание освободить украинские земли от польского населения сохранялось у руководства ОУН и весной 1944 г. В пользу этого свидетельствуют показания А. Луцкого. По его свидетельству, после начала уничтожения украинцев на Холмщине весной 1944 г. ОУН приняла решение послать на Холмщину часть отрядов УПА «с задачей разгромить польскую дивизию [АК – А.Б.], уничтожить или изгнать все польское население за пределы Холмщины»[1377].
После учреждения УГВР перед ней также встал польский вопрос. На учредительном съезде УГВР 12 июля 1944 г. обсуждалась польская проблема.
В своем докладе Н. Лебедь-«Варяг» вновь представил Украину сугубо обороняющейся стороной перед поляками[1378]. Его мысль о «защитном» характере действий УПА позднее развил Р. Шухевич-«Лозовский». По его словам, после ухода украинской полиции в леса ее место заняла польская полиция, которая жестоко расправлялась с украинским населением. «Польский элемент, – сообщал Шухевич, – разрозненный на Волыни, полностью парализовал движение УПА». Выход якобы был найден самим украинским населением, которое «провело мероприятия по населению. Поляки начали сопротивляться. Тогда началась ликвидация польского населения на Волыни, которая закончилась летом 1943 г. Остались только острова под немецкой охраной, тогда развернулась УПА»[1379]. То есть, по словам Шухевича, войну против поляков начало само украинское население Волыни, и только после того, как с поляками на Волыни было покончено, возникла УПА. Такая версия помогала реабилитировать УПА, списать на местное население очевидные преступления не только перед внешним миром, самим украинским народом, но и перед своими соратниками, которым в силу обстоятельств был мало известен истинный характер Волынской резни, и которые могли бы быть недовольны, узнав истинную ролью УПА в борьбе с поляками. Примечательно, что версию о «народном» характере расправы над поляками уже во время независимой Украины популяризировал и один из видных деятелей ОУН, последний главнокомандующий УПА В. Кук[1380].
Несмотря на то, что атаки на поляков в Галиции начались еще осенью 1943 г., по сообщению Шухевича выходит, будто бы распоряжение ГК УПА о выселении поляков было принято только в апреле 1944 г., после того, как польское правительство начало сотрудничать с большевиками. Особенно Шухевич подчеркивал, что во время изгнания поляков из Галичины уничтожались только мужчины, а не женщины и дети[1381] – вероятно, инициатива смягчения политики УПА по отношению к польскому населению, исключение из числа «целей» женщин, детей и т. д. исходила лично от Р. Шухевича.
Большинство выступавших также ратовало за радикальное решение польской проблемы – выселение поляков за Сан. Изначально колебался З. Пеленский – «Зеленко», но позднее и он заявил, что радикальное решение лучше, чем отсутствие какого-либо решения[1382]. Радикальные меры против поляков – выселение – поддержали и не члены ОУН, например, В. Мудрый[1383].
К лету 1944 г. относятся указы различных структур УПА, запрещающие убивать женщин, детей и стариков. 9 июня подобный указ был издан главой ВО УПА «Буг» «Вороным». В нем, наряду с женщинами, стариками и детьми, запрещалось убивать и мужчин-украинцев в смешанных семьях, а также украинцев римо-католиков.
10 июля 1944 г. был издан подобный указ командира УПА-Запад «Шелеста», где подтверждалось распоряжение, запрещающее убивать женщин и детей[1384]. Тем не менее случаи уничтожения детей-поляков продолжались в Галичине и после издания приказа[1385].
Несмотря на то, что указы структур УПА о допустимости уничтожения только поляков-мужчин известны с лета 1944 г., вероятно, подобного рода распоряжения давались и раньше, с осени-зимы 19431944 гг. В пользу этого предположения свидетельствует то, что уже в зимних отчетах УПА 1944 г. подчеркивается, что убиты были только мужчины. Например, в одном из отчетов подчеркнуто, что было ликвидировано 10 поляков «и то одних мужчин»[1386]. Примеры того, что украинцы в 1944 г. при нападении на польские села уничтожали только все мужское население, мы можем обнаружить и в воспоминаниях евреев, прятавшихся в смешанных польско-украинских семьях[1387].
Тем не менее, несмотря на различного рода предписания, убийства поляков и польских семей продолжались. В сводках НКВД мы найдем много иллюстраций подобного рода. Например, 10 августа 1944 г. в с. Малая Любаша Костопольского района были убиты поляк и его жена[1388]. 10-11 августа 1944 г. в селе Грабовец убиты 2 семьи поляков, еще две уведены в лес[1389]. 20 августа группой до 200 человек в польском селе Соколив Стрыйского района было убито 16 поляков, включая женщин и детей[1390].
15 августа отряд из 20 человек напал на колонию Бердище Тучинского района – один поляк убит, 7 уведено в лес
