Незнакомец. Шелк и бархат - [48]

— Нет, я хочу, чтобы это было настоящее венчание в церкви. Но без свадебных маршей из «Аиды» и без музыки из «Лоенгрина».

Госпожа Арман радостно позвала Марию, Мария побежала за рулоном ослепительного белого фая и стала поздравлять, неожиданно раскрасневшаяся и похорошевшая, а в стороне стояла мрачная и разочарованная Ивонне в своем шикарном платье под названием «Васс», до которого теперь никому не было дела.

— Когда оно должно быть готово? — спросила Мария.

— К празднику середины лета[16].

— Так скоро? — воскликнула Аста Арман и обеспокоенно наморщила широкий гладкий лоб. — Но Камилла, дорогая, я думала… ведь все остальные платья тебе нужны только к сентябрю… Господи, как же мы справимся со всем этим? Что скажет фрекен Меландер, есть ли у нас возможность?..

До этой минуты Кристер почти не обращал внимания на Марию Меландер. Теперь он заметил, что у нее совершенно усталый и изможденный вид, даже несмотря на радостное возбуждение. Однако он понял также, встретив серьезный взгляд ее серых глаз, что она держится на своей внутренней энергии и силе воли, которая в сотни раз крепче ее хрупкого тела. Похоже, что она всегда все серьезно обдумывает, взвешивает, прежде чем что-нибудь пообещать, и он поймал себя на том, что с нетерпением ждет ее ответа, как будто его женитьба на Камилле целиком зависит от этого платья.

Мария Меландер убрала со лба локон, выбившийся из строгой прически, кивнула им и сказала:

— Я думаю, что мы успеем. Разумеется, если ничего не случится… я имею в виду, если никто не заболеет, если не произойдет чего-нибудь неожиданного. Но в этом случае мы уже не сможем взять никаких других частных заказов до начала лета.

— Разумеется, — согласилась Аста, — все и так уже перегружены работой. С этой минуты мы будем отказывать всем, кто…

В этот момент громко постучали в дверь, и в салон просунулась лохматая головка Бие Баклунд.

— Там пришла какая-то дама с каким-то господином.

— Ты разве не сказала ей, что я занята? — сказала Аста. — Я ни с кем не договаривалась сегодня о встрече.

— Она говорит, что для нее всегда найдется время.

Самоуверенная интонация, так хорошо переданная Бие, заставила их всех насторожиться. В радостную и благожелательную атмосферу салона вдруг вкралось какое-то напряжение.

— Не может быть, — жалобно пробормотала Аста. — Не может быть, ведь она за границей…

— Она говорит, — беспощадно продолжала Бие, — что она не привыкла, чтобы ее заставляли ждать, особенно здесь. Она такая большая и толстая — я сомневаюсь, что мне удастся надолго ее задержать. Ее зовут…

— Спасибо, я знаю. Ее зовут Вероника Турен. Попроси ее… Попроси ее войти.

В эту минуту Ивонне приоткрыла свои красивые нежно-розовые губы и произнесла одно-единственное слово:

— Ч-черт!

Сдержанная Мария Меландер горько прошептала:

— Если ничего не случится… О, господи!

Глава вторая

В следующую минуту появилась Вероника Турен.

Она стремительно ворвалась в комнату, чмокнула в щеку Асту, нежно улыбнулась Ивонне, небрежно — Марии, с горячим восхищением — придворной певице Мартин. Затем крепко и решительно пожала руку Кристеру Вику. Она сразу же заполнила собой все пространство, подмяла под себя всех настолько необоримо, что Кристер погрузился в размышления о том, как ей это удается.

Бие сказала, что она большая и толстая, но она не была на самом деле ни высокой, ни тучной. Пожалуй, скорее крепкого телосложения: ее шея, плечи, руки, спина, все было на десяток сантиметров крупнее и шире, чем обычно характерно для женщин ее возраста. Если, конечно, можно точно определить ее возраст. Костер прикинул, что ей за сорок, но, наверное, не больше сорока пяти.

У нее были крупные черты лица, здоровая загорелая кожа, глаза и волосы цвета красного дерева. Она была без головного убора, в ярко-розовом шерстяном костюме, который вроде бы вовсе не должен был смотреться на ней, но тем не менее смотрелся. Когда она без лишних церемоний скинула жакет, под ним оказалась еще более интенсивно розовая блуза в мелкую крапинку и ожерелье из огромных жемчужин в два ряда. Кристер достаточно много читал в газетах о Веронике Турен и ее колоссальном состоянии, чтобы догадаться, что они настоящие.

До сих пор она произнесла лишь несколько банальных комментариев о погоде в Стокгольме, Сёдерманланде и Северной Африке, но тем не менее уже успела непостижимым образом заполнить салон Асты Арман своим буйным оптимизмом и пышущим жизнелюбием, от которого все остальные почему-то несколько приувяли.

— Я пробуду в городе всего несколько недель, — радостно сообщила она. — Мне придется заказать себе массу новых тряпок. Мы собираемся побыть этим летом дома, а мне совершенно нечего надеть.

Могла ли она не заметить, что Аста вздохнула, а Мария устало прикрыла глаза? Во всяком случае, она продолжала как ни в чем не бывало:

— Вы делаете на мне неплохой бизнес, не так ли? Прежде всего, мне нужны два-три удобных хлопчатобумажных платья. И потом, я смотрю на Ивонне надета какая-то классная штучка. Подойди сюда, детка, я хочу рассмотреть ее поближе. Как поживают мама с папой, солнышко? А что это здесь на корсаже — что-то блестящее… Это стразы или это…