Нездешние вечера - [17]
421. Черновой автограф с датой: 20 июня - РТ-2. Остия - римский порт. Фаустина - см. примеч. 415. По мнению комментаторов ССт, в системе христианской символики могут быть дешифрованы масло (Благодать Господня), мед (Христос), молоко с медом (рай), трирема (церковь). Пять - см.:
Вы, люди оные,
Рабы поученые,
Над школами выбраны!
Поведайте, что есть Пять?
"Пять ран без вины Господь терпел" (Бессонов. С. 383).
422. Черновой автограф с датой: 27 ноября 1919 - РГАЛИ. Неми озеро недалеко от Рима. По римскому обычаю (подробнейшим образом исследованному в книге Дж. Фрэзера "Золотая ветвь"), жрец храма Дианы (Селены), расположенного на этом озере, в любой момент мог быть убит желающим занять его место (см. также балладу Вяч. Иванова "Жрец озера Неми"). Смарагдный - изумрудный. Твой петел, Петр, еще не стих! См.: "И вдруг запел петух. И вспомнил Петр слово, сказанное ему Иисусом: прежде нежели пропоет петух, трижды отречешься от Меня. И вышедвон, плакал горько" (Мф. 26, 74-75). Гадательные славы. По предположению комментаторов ССт, может относиться к гипотетической интерпретации мифа в прославленной книге Фрэзера.
423. Черновой автограф без загл. - РГАЛИ. Согласно списку РГАЛИ, написано в 1920. Каланча - Кампаниле в Венеции. Парча Ниспадает со плеча. Очевидно, имеются в виду богатые одежды венецианских дожей. Вольна Мнет волокна льна. Ср.: "Ты, волна моя, волна! Ты гульлива и вольна" (А.С.Пушкин. "Сказка о царе Салтане..."). Золотое брось кольцо. В 1177 г. в честь победы над пиратами венецианский дож Орсеоло обручился с морем, бросив в него кольцо.
424. Черновой автограф без загл. - РГАЛИ. В автографе ст-ния на экземпляре "Вожатого", подаренном Кузминым Б.С.Мосолову, была дата: ноябрь 1919 (ССт. С. 671). Святой Марко (Марк), покровитель Венеции, был также и покровителем рыбаков.
425. Черновой автограф без загл. (до ст. 12 включительно) - РГАЛИ. Около Тразименского озера (почему оно названо "озеро багряных поражений") в 217 г. до н.э. Ганнибал нанес поражение войскам римлян. Тростники, затрепещут, Как изменники. Имеется в виду легенда о царе Мидасе и его ослиных ушах, о существовании которых узнали из шелеста тростника. Фетида нереида, мать Ахиллеса. Буонаротт - Микельанджело Буонарроти. В росписи Сикстинской капеллы им изображены пять сивилл.
426. Черновой автограф без загл., в котором каждые два стиха одного текста составляют одну строку, с датой: 27 май 1920 - РТ-2 (по списку РТ-2 28 мая). Ридотто - два венецианских игорных дома. Дьявол из Казотта персонаж романа Ж.Казотта "Влюбленный дьявол". Баута - венецианская маска. На террасе Клеопатры. Имеется в виду роспись Дж. Б. Тьеполо "Пир Клеопатры", где Клеопатра изображена с обнаженной грудью (ананасы). Цехин - золотая венецианская монета. Молоточки бьют часочки. Имеются в виду куранты на пл. св. Марка. И секретно, и любовно. Подразумевается наиболее известная опера умершего в Венеции Д.Чимарозы "Тайный брак".
427. Беловой автограф с датой: 27 мая 1920 - РНБ. Черновой автограф, без загл. и с зачеркнутой первой строкой - РТ-2. По списку РТ-2 дата - 28 мая. Очевидные подтексты ст-ния - "Энеида" Вергилия и сказания о начале Рима. "Город на крови построю". Речь идет об убийстве Рема Ромулом. Квадратны лица. Рим нередко именовался Roma quadrata. О мифологических коннотациях этого названия см.: Топоров В.Н. Заметки по реконструкции текстов. IV. Текст города-девы и города-блудницы в мифологическом аспекте // Исследования по структуре текста. М., 1987. С. 130-132. Волчица - та, которая вскормила Ромула и Рема. Домашний гусь - очевидно, один из спасших, по преданию, Рим, разбудив гоготанием спавшую стражу. Пурпурных с подписью порук. Пергамент для важных договоров мог окрашиваться в пурпур. "Pax Romana" - Рим со всеми покоренными провинциями. Ср. начало романа Кузмина "Златое небо" (Абр. Вып. III).
428. Черновой автограф с датой: 11 июня 1920 - РТ-2. Ср.: "Ему нравились итальянские примитивы, робкие, но такие поэтичные художники раннего расцвета искусства в Италии. Нравились безвестные изготовители "свадебных ларцов"..." (Милашевский В. Побеги тополя // "Волга". 1970. Э 11. С. 185).
429. Дом искусств. Пб., 1921. Кн. 1. Черновой автограф с датой: И июня - РТ-2. В списке РТ-2 - под. загл. "Умбрия". Ассизи - родина св. Франциска Ассизского, которым Кузмин очень интересовался (см.: Шмаков Г. Блок и Кузмин. С. 344-345; Вишневецкий И.Г. Михаил Кузмин и св. Франциск: Заметки к теме // Кузмин и русская культура. С. 25-27). Цветики милые. Имеется в виду книга "Цветочки святого Франциска Ассизского" (рус. пер. А.П.Печковского - М., 1913; репринтное воспроизведение - М., 1990).
430. Черновой автограф, без загл., с датой: 30 июня - РТ-2. Многочисленные параллели - в ст-нии А.Блока "Равенна". Строфы Данте Алигьери. По предположению комментаторов ССт, имеется в виду "Рай", песнь IV, 61-63 и далее. Данте жил в Равенне с 1317г. Восторженного патриота. Имеется в виду Гарибальди (жил в Равенне в 1849). Аполлинарий и Виталий первый равеннский епископ и святой покровитель Равенны.
431. Черновой автограф с датой: июнь - РТ-2. Согласно списку РТ-2, написано 16 июня 1920.
Повесть "Крылья" стала для поэта, прозаика и переводчика Михаила Кузмина дебютом, сразу же обрела скандальную известность и до сих пор является едва ли не единственным классическим текстом русской литературы на тему гомосексуальной любви."Крылья" — "чудесные", по мнению поэта Александра Блока, некоторые сочли "отвратительной", "тошнотворной" и "патологической порнографией". За последнее десятилетие "Крылья" издаются всего лишь в третий раз. Первые издания разошлись мгновенно.
Дневник Михаила Алексеевича Кузмина принадлежит к числу тех явлений в истории русской культуры, о которых долгое время складывались легенды и о которых даже сейчас мы знаем далеко не всё. Многие современники автора слышали чтение разных фрагментов и восхищались услышанным (но бывало, что и негодовали). После того как дневник был куплен Гослитмузеем, на долгие годы он оказался практически выведен из обращения, хотя формально никогда не находился в архивном «спецхране», и немногие допущенные к чтению исследователи почти никогда не могли представить себе текст во всей его целостности.Первая полная публикация сохранившегося в РГАЛИ текста позволяет не только проникнуть в смысловую структуру произведений писателя, выявить круг его художественных и частных интересов, но и в известной степени дополняет наши представления об облике эпохи.
Критическая проза М. Кузмина еще нуждается во внимательном рассмотрении и комментировании, включающем соотнесенность с контекстом всего творчества Кузмина и контекстом литературной жизни 1910 – 1920-х гг. В статьях еще более отчетливо, чем в поэзии, отразилось решительное намерение Кузмина стоять в стороне от литературных споров, не отдавая никакой дани групповым пристрастиям. Выдаваемый им за своего рода направление «эмоционализм» сам по себе является вызовом как по отношению к «большому стилю» символистов, так и к «формальному подходу».
Художественная манера Михаила Алексеевича Кузмина (1872-1936) своеобразна, артистична, а творчество пронизано искренним поэтическим чувством, глубоко гуманистично: искусство, по мнению художника, «должно создаваться во имя любви, человечности и частного случая». Вместе с тем само по себе яркое, солнечное, жизнеутверждающее творчество М. Кузмина, как и вся литература начала века, не свободно от болезненных черт времени: эстетизма, маньеризма, стилизаторства.«Чудесная жизнь Иосифа Бальзамо, графа Калиостро» – первая книга из замышляемой Кузминым (но не осуществленной) серии занимательных жизнеописаний «Новый Плутарх».
Критическая проза М. Кузмина еще нуждается во внимательном рассмотрении и комментировании, включающем соотнесенность с контекстом всего творчества Кузмина и контекстом литературной жизни 1910 – 1920-х гг. В статьях еще более отчетливо, чем в поэзии, отразилось решительное намерение Кузмина стоять в стороне от литературных споров, не отдавая никакой дани групповым пристрастиям. Выдаваемый им за своего рода направление «эмоционализм» сам по себе является вызовом как по отношению к «большому стилю» символистов, так и к «формальному подходу».
Критическая проза М. Кузмина еще нуждается во внимательном рассмотрении и комментировании, включающем соотнесенность с контекстом всего творчества Кузмина и контекстом литературной жизни 1910 – 1920-х гг. В статьях еще более отчетливо, чем в поэзии, отразилось решительное намерение Кузмина стоять в стороне от литературных споров, не отдавая никакой дани групповым пристрастиям. Выдаваемый им за своего рода направление «эмоционализм» сам по себе является вызовом как по отношению к «большому стилю» символистов, так и к «формальному подходу».