Невыдуманные истории - [87]

паруса…»

Не снимая улыбки (вдруг все-таки стеб), я посмотрела на соседку: ЧТО ЭТО?!

— Это эпиграф!

Девушка высоко подняла брови, на лбу «еле виднелась слабо заметная» бегущая строка:

«Тетка не знает, что такое эпиграф, фи, а я ей шедевр доверила!». Но похвалы она вожделела

сильно, поэтому позволила мне продолжить.

Я снова посмотрела в тетрадь. Почерк ровный, крупный, наклон букв правильный до

градуса. Вспомнилась Ирина Валерьевна: «Дети! От почерка зависит ваше будущее! Брежнев

получает десятки писем, но читает только те, которые красиво написаны! Гин, тебя это

касается в первую очередь. Леонид Ильич никогда не взял бы твое письмо в руки!» Всегда

хотелось сказать: «Тю, естественно, потому что я бы ему никогда и не писала», но я боялась.

« ОН, тяжело всматриваясь в туман, снова и снова напрягая глаза, щурясь и раскрывая их, но попытки эти

были жалки и тщетны, ибо образ то появлялся, то исчезал, то растворившись, казалось бы, навеки, снова

появлялся, как невидимая дымка золотистого тумана, как тончайшая серебристая нить связывающая

сиюминутную реальность и глубокую девственную мечту, что не давала ему возможности расстаться с

надеждой…»

Я перечитывала предложение несколько раз. Не в надежде поймать смысл (ритм, форму, чувства). Нет. Я оттягивала момент. Поднять голову, посмотреть в глаза и (о боже!) что-то

сказать!? Не хочу. Не могу. Блин.

«Ир, это чушь», «Забери и никогда никому не показывай», «Немного поработай над

согласованностью», «Мне кажется, ты слегка переборщила с образностью», «Боже, это

прекрасно, как поэзия Петрарки!» Что? Что я должна была сказать? Мы стояли на заплеванной

лестничной клетке, она смотрела так, как может смотреть только моя дочь, когда распахивает

дневник с «двенадцаткой» по английскому.

— Оставь. Это не просто. Я должна почитать полностью. Не хочу делать выводов «на ходу».

Презирая себя за трусость, я хлопнула дверью. Все, пипец, теперь эта тетрадь — мое

проклятие. Заноза, кость, бельмо, орущее не о бездарности автора, не-е-ет. О моем

малодушии. И буду я прислушиваться к шагам соседей, прежде чем нажать кнопку лифта, чтобы не дай бог не встретиться в тесном прямоугольнике с алчущими признания глазами…

Через год эта семья переехала в другой район. Каждую генеральную уборку я натыкалась

на «роман» и почти доносила его до мусоропровода. Так и не смогла поднять руку.

Ну кто я такая?! Человек от души, человек, может, талантлив по-своему. Непонятый

современник, может, даже гений…

Спустя лет пять, абсолютно бесцеремонно, без всяких нравственных терзаний, зеленую

дерматиновую тетрадь сожрал бультерьер Лелик.

Ирочку я больше никогда не видела. Но иногда заглядываю на блоги и думаю: ОНА!

Р. S. И еще думаю, кто из нас графоман: я со своим гигом документов или «синева синего

неба»? А папочку я закрыла, ага. Нисиводня…

MediaPort blogs, сентябрь, 2009 г.

КАК ЗАВОЕВАТЬ ДРУЗЕЙ И… ВСЕ ТАКОЕ

Не помню, как там точно у Карнеги, да оно и неважно (не люблю я эти буржуйские нравоучения. :) Сейчас

расскажу собственную версию. Точнее, вариант дочери.

По тривиально-материальным причинам нам пришлось сменить квартиру. За ней, прицепом, школу. Так получилось. Жаль. Новая школа — не такая уж и новая, дочь несколько лет

занимается там танцами. По крайней мере коридоры-туалеты-спортзалы ей родные. Тем не

менее мы волновались. Смешанное чувство грусти (по родному «Очагу») и тревоги (а как

будет на новом месте?) преследовало нас обеих последние недели лета.

Ближе к первому сентября Сашка стала плохо спать, часто просыпалась (вообще она спит, как пьяный грузчик — не растолкаешь) с вопросами типа «Ма, а форма в новой школе будет?

А как думаешь, учительница молодая?» Я старалась излучать спокойствие и уверенность:

«Учитель идеального возраста (размера и цвета), форма чудесная, школа прекрасная, а

главное, все будет хорошо, у тебя все получится».

Серьезных (долгих, глубоких, широких) монологов я намеренно избегала и даже отвечала

на вопросы с легким пренебрежением. Таким образом я убеждала скорее себя, что «ниче

такова, подумаешь, новая школа, да проходняковая ситуация, господи». Но бабушки-дедушки-

друзья-знакомые не давали расслабиться, все звонки и гости начинались с риторического

вопроса: «Ну что, волнуетесь?!»

Когда моя девочка в два часа ночи босая, сонная, в трогательной пижаме с мишками вышла

на кухню со словами: «Мама, надо всем детям из «Очага» позвонить, ведь никто же не знает

моего нового номера!», я чуть не расплакалась.

Утром решила устроить аттракцион «сделай кассу канцелярскому магазину». Шопинг-

терапию еще никто не отменял. :) Купили ВСЕ, включая штангенциркуль (на фига он в 4-м

классе, непонятно, но мы ж стресс снимаем), масляные краски (нет, это не школа искусств), немыслимую подставку для книг (кто ими вообще пользуется, по моему, это часть

интерьера, как велотренажер) и «оту зелененькую штучку, она прикольная».

Килограммы пластилина и километры ватмана сделали нас чуть-чуть счастливее. Волоча

весь этот мотлох (судьба которого решится летальным исходом максимум через неделю), мы

обсуждали всякие поделки из серии маминого юного творчества. Было весело. И вдруг, совершенно некстати, абсолютно выдранный из контекста вопрос: «МАМ, А КАК ЗАВОЕВАТЬ