Невинная оговорка - [29]

О, господи. Натан жизненно важен для меня, как моё сердце или как кровь в венах. Если он планирует бросить меня ради другой женщины, он с таким же успехом мог бы вспороть меня ножом и оставить истекать кровью. Амелия смотрела на меня с сочувствием, но не удивлённо. В её жизни вещи такого рода случались. Это случилось и со многими её друзьями. Я не удивлюсь, если у неё с ними состоялись такие же беседы.

Я вернулась в свой офис. В течение всего дня я думала, как мне правильно на всё это реагировать: злиться, грустить, быть в замешательстве. От мысли о поднятии этого вопроса, я испытывала острую боль. Я бы лучше спряталась под одеялом и «переждала бурю». У меня не было явных свидетельств, но это и не было интуитивными догадками. Сердце подсказывало, что этого не могло произойти. Но головой я понимала, что вполне могло. Придётся ли мне оставить его? Хочу ли я этого? Или он бросит меня первым?

Моё сердце не билось, оно пульсировало, как открытая рана, которую ничто не сможет вылечить. Кто смог привлечь внимание Натана? Жена Финна привлекательная и забавная, почему тогда он хотел поцеловать меня, если у него была она?

Даже если я смогу вынести мысль о встрече лицом к лицу с Натаном сегодня вечером, я не смогу этого сделать. Сегодняшний вечер, он проводит вне дома, и он будет в Бруклинском Боулинге. Я всё ещё не теряла надежду, что когда я вернусь домой с работы, он будет меня ждать.

Что он сожалеет, что отверг меня утром.

Я была в паре шагов от своей квартиры, когда дверь 6А открылась позади меня.

— Сэди, — настойчивый голос Финна эхом раздался по коридору. Я остановилась. Натан уже долгое время не произносил так моё имя. — Я ждал тебя.

Это был не тот человек. Это была не та квартира. Но моя мечта сбылась. Всё — таки кто-то меня ждал.

9

— Позволь мне всё объяснить, — сказал Финн.

Я не обернулась. Я мыслила более ясно, когда не смотрела на него.

— У тебя есть семья.

— Да, но…

— Ты врал.

— Нет. Я пытался тебе всё рассказать после нашего похода в химчистку, но ты не дала мне возможность высказаться. Ты знала, что я собирался сказать что-то важное, но ты не захотела меня выслушать.

Я смотрела вперёд, не совсем уверенная, кто был виноват. Ещё пару шагов, и я бы оказалась дома. Скорее всего Джинджер ждёт меня в прихожей. Иногда мне кажется, что она слышит меня, когда я только еду в лифте.

— В любом случае ты должен был мне всё рассказать, — сказала я с дрожью в голосе.

Дверь в квартиру Финна захлопнулась. Он подошёл и встал позади меня.

— Давай не будем обсуждать это здесь.

— Почему нет?

— Ты знаешь почему.

Я сжала кулаки. Если бы я надавила на него, между нами больше не было бы недосказанности. Я могла бы это отрицать, но факт оставался фактом, Финн был здесь, а Натан — нет.

Финн взял меня под локоть.

Я обернулась посмотреть на него, вздрогнула от тепла его руки, тем как его рука слилась с моей кожей.

— Где они? — спросила я.

— Не здесь.

— Где?

— Дома.

Мне не следовало поворачиваться. Теперь мне не хотелось отводить взгляд. Я вспомнила как приятно было просто находиться рядом с ним.

— Твоя дверь захлопнулась.

Взгляд его зелёных глаз смягчился. Он залез в карман рукой, затем раскрыл свой кулак, и показал ключ. Он провел меня к своей двери, всё ещё держа меня за руку, а свободной рукой открыл дверь. Его хватка была властной, сильной. Я позволила ему завести меня в его квартиру.

Он снял сумочку с моего плеча и поставил её на пол. Он хотел снять и пальто, но я остановила его.

— Ты спаришься, — просто сказал он.

Через мгновение мои плечи расслабились. Я позволила ему снять с меня пальто. В его квартире была жарища, как на экваторе.

— Может выпьешь чего-нибудь?

Я не знала, почему я была здесь. У меня почти никогда не получалось отказать себе в чём-то, и я бы лучше находилась здесь, чем в моей пустой квартире. Я прошла вглубь. Солнце садилось, красно — оранжевые лучи просочились через открытое окно. Сквозняк захлопнул обложку книги в мягком переплёте. В центре комнаты на потёртом по бокам деревянном ящике стоял проигрыватель.

— Кендра никогда бы не позволила мне такой купить, — сказал он, стоя позади меня. — Если это не самая новая вещь, лучше оставить её в прошлом. Всё в Нью-Йорке слишком старое для неё.

У конверта для грамм пластинки были посеревшие, потёртые края. Лучшие хиты Дженис Джоплин.

Я повернулась и посмотрела на него через всю комнату. Казалось, он старался держать дистанцию.

— Ну и что это? — спросила я.

— Что?

— Вы разошлись? Разводитесь? — я скрестила руки на груди. — Кризис среднего возраста?

— Хуже.

На улице темнело, просигналил автомобиль.

— Ничего из выше перечисленного, — сказал он. — У нас всё нормально.

Я тотчас поняла, что значит это хуже. У Финна и меня были другие места, куда нам нужно было идти и пытаться быть счастливыми.

— Вы не разошлись?

Он покачал головой.

— Как и у всех, у нас есть спорные вопросы. Но когда вещи будут распакованы, она и Марисса будут жить здесь. Я приехал раньше них, чтобы обосноваться, и, честно говоря, — он сделал паузу. — Чтобы немного побыть одному.

— Когда?

— В конце месяца. После Дня Благодарения.

Мои ногти впились в ладони.