Невидимая битва - [13]

Для Ордена Иезуитов не было проблемой развязать на территории Европы войну в своих узких политических целях или уничтожить какого-нибудь неугодного монарха, как это было с королями Франции Генрихом Третьим Валуа и Генрихом Четвертым Наварским. Но что же заставило эту могущественную военно-религиозную организацию направить свои усилия на уничтожение российского поэта и целенаправленно бороться с его посмертной славой — это позволяет понять тоже только история тайных обществ, их преемственности и борьбы друг с другом.

И здесь мы переходим границу, отделяющую историю официальную от истории иного рода. Она, эта иная история, составлена из отверженных пока свидетельств современников, дневников, частных архивов, писем, документов, по своему содержанию не подходящих под критерий правдоподобия. Эти свидетельства говорят о вещах таких, которые больше составляют предмет устных разговоров и рассказов и не попадают на страницы официальных исторических изданий. Правдоподобие обычно принимается за истину и, следовательно, все, что не отвечает каким-то устоявшимся его признакам — заранее, само собой — считается не соответствующим истине.

Четыре Евангелия, жизнеописания Иисуса Христа, из десятков других были отобраны когда-то людьми, чтобы отвергнуть все остальные. Что стало с отверженными жизнеописаниями-апокрифами, о чем они говорили, что мы могли из них узнать о жизни и заповедях Учителя? Сотни страниц ушли, превратились в пыль по простой прихоти людей, взявших на себя роль исторических судей. Но самое удивительное, что выбор тот был сделан с помощью простого жребия, и простой жребий решил судьбу ценнейших исторических документов.

Если непредвзято и непредубежденно раскрыть историю, не вырывая из нее в угоду правдоподобию ни одной страницы, не выяснится ли, что многое из того, что не вписано в нее, выброшено тоже по методу жребия, как евангелия-апокрифы, или, что еще хуже, по чьему-то умыслу? И не откроется ли, что вырванные страницы — это как раз то, чего не хватает нам для понимания подлинных причин многих и многих событий, общественных достижений и личных трагедий?

Пример смерти Александра Сергеевича Пушкина и событий, предшествовавших ей и последовавших за ней, позволил нам увидеть, какие мощные организованные силы могут стоять за, казалось бы, тривиальными жизненными ситуациями. Такие силы, что их присутствие в событиях заставляет недоумевать и искать какие-то новые сферы, круги деятельности, скрывающиеся глубоко под покровом наносной поверхностной шелухи жизни.

Пестрая шелуха жизни искрится, переливается красками торжеств и праздников, пригласительных билетов и парадных подъездов, чернеет обыденностью скучных буден, а под ней течет, движется другая реальность, реальность тайных сделок, заговоров, клятв молчания, круговой поруки и отчаянной борьбы, которые для тех, кто в них участвуют, составляют смысл существования.

Без этих хитросплетений, в которых творится подлинная история, тайная, не обходится ни один исторический роман. Для нас же они будут главным предметом изучения и особой систематизации, научной и беспристрастной…

Так откроем новую главу.

Глава вторая В поисках камня основания

Калиостро. Умереть можно дважды

…Исследование начинается там, где догадки нашего времени складывают свои ненадежные крылья

Бульвер-Литтон, «Занони»

Если внимательно всматриваться в историю, то становится видна тонкая пряжа человеческих взаимоотношений, которая незаметно скрепляет большие и малые узлы исторических событий. Не только даты жизни исторических личностей пересекаются друг с другом, накладываясь на эпохи, политические и социальные, но и сами герои истории встречаются, завязывают дружеские отношения, ведут переписку и, влияя друг на друга, складывают судьбу идей, которым предназначено править умами целых наций и государств.

Мы расстались в первой главе с бароном Луи Геккерном в тот момент, когда выяснилась его страстная приверженность идее католицизма, и тогда же мы решили воспользоваться связями наших героев, чтобы отправиться вглубь времен к истокам идей, идеологий, культов, церквей и тайных обществ.

Идеология, владевшая умом и сердцем Луи Геккерна, берет свое начало со времени его дружбы с кардиналом де Роган-Шабо. Познакомились они еще в молодости, до того, как герцог де Роган-Шабо принял монашество и, стремительно продвигаясь по церковной служебной лестнице, достиг высших духовных степеней и звания кардинала. Роган-Шабо сумел так повлиять на голландца Геккерна, выходца из протестантской семьи, что тот обратился в новую католическую веру. Это оторвало его от родни, но с того времени он нашел себе могущественного покровителя в лице Ватикана. Одно время Геккерн даже являлся посредником в переговорах между папой Григорием XVI и голландским правительством. Новая вера, как мы уже видели, дала ему и нового родственника и сподвижника в деле служения церкви — Жоржа Дантеса.

Но не для всех друзей кардинала де Рогана знакомство с ним и его покровительство оказывались такими удачными. Об одном из них, графе Калиостро, в современной энциклопедии мы читаем: