Невезуха - [23]

— Понимаешь, — задумчиво произнес Бежан, помолчав, — если он действительно сидел с убийцей в салоне, а потом впустил.., нет, постой, мы ведь не знаем, впустил ли он его... Ну, скажем, вынес из кабинета двустволку и дал ему в руки...

— Он был не пьяный, — напомнил Роберт. — Алкоголя в крови — кот наплакал.

— Но ведь не может быть, чтобы он так доверял одному из этих типов, что в бумагах его... Уж скорей баба или друг. Однако с друзьями у него дело туго. А бабы... Может, кто-то ещё есть?

— Колек разнюхала бы даже тень следа.

— Вызови-ка ее... Или нет. Лучше поезжай к ней. Секундочку, где она живет?

— Да она все ещё там сидит, у него. Холера её знает — зачем.

Бежан открыл было рот, чтобы возмутиться, кто её туда пустил и чего ради, но Роберт его опередил.

— Прокуратура изменила свое распоряжение, — сухо произнес он.

— О, даже так? Тогда.., подожди. Допросим её прямо на месте преступления.

Зазвонил телефон, Бежан снял трубку. Из Служевца пришла информация, что нашли Изу Брант. Точно, на Круткой, дома никого нет, но соседка подтвердила, что такая там проживает.

Дальнейшие расспросы оказались невозможны, поскольку в квартире дико вопили дети. Нужно быть настоящим чудовищем, чтобы не отпустить мать к орущим младенцам, поэтому большего узнать не удалось.

— Порядок, завтра с утра наведаешься к ней... — начал было Бежан, но осекся. — Нет, завтра навестим Михалину Колек...

— А нам никого в помощь не дадут? — с легкой обидой удивился Роберт.

— Дадут, дадут, не бойся, несколько типов из папок убитого уже запаниковали. И два иностранных посольства засуетились — оказывается, его бизнес носил международный характер. Со вчерашнего дня у нас.., сейчас, погоди-ка...

И Бежан вызвал Ирека.

Ирек, он же сержант Ирениуш Забуй, расценил прикомандирование к группе Бежана как особую награду и только и ждал возможности отличиться. Он немедленно объявился и получил приказ завтра с утра направиться на улицу Круткая, дом три, и торчать там до тех пор, пока не выловит некую Изу Брант, не увидит её собственными глазами, не проверит её паспортные данные и не выяснит, где она была и что делала тринадцатого числа текущего месяца. И ещё пусть узнает, не она ли бывшая жена некоего Доминика Доминика.

— Извините? — переспросил сержант.

— Представь себе, — отрешенно вздохнул Бежан, — ничего с этим не поделаешь. Родителям, бывает, приходят в голову самые кретинские идеи. Парень по фамилии Доминик, сын Доминика, при крещении был наречен Домиником, наверное, специально для того, чтобы все запутать.

И зовут теперь мужика Доминик Доминик. Понимаешь? То есть звали.

От информации и от волнения сержант настолько отупел, что потрясенно задал ещё один дурацкий вопрос:

— А что, больше не зовут?

— Вроде бы не зовут. Хотя нет, он сохранит свое имя на могильном камне. Весь разговор с ней хорошенько запомни, а ещё лучше незаметно включи диктофон. К вечеру я должен знать все про эту Изу Брант.

— А может, опытного оперативника послать? — засомневался Роберт.

— Ни одного нет под рукой, все уже смотались в руководящие джунгли. К обычной бабе может прийти и обычный полицейский, а к тем — и не думай...

* * *

И сержант Забуй действительно прибыл бы на улицу Круткую к восьми часам утра, если бы не невезуха, которая, похоже, распространялась подобно эпидемии.

Будучи нормальным человеком, сержант воспользовался патрульной машиной, которая ехала в направлении Виланова. Однако означенная патрульная машина попала в столь идиотскую аварию, что целых полтора часа не могла из неё выпутаться. И сержант Забуй не мог отказать коллегам в помощи и потерял даром кучу времени.

А потом не повезло уже ему самому. Очередная попутная патрульная машина завезла его на Окенче, где вроде бы кто-то стрелял на садовых участках. Информация оказалась недостоверной, то были вовсе не разборки русской мафии, а детские забавы — ребятня запускала петарды. Дети сбежали, а окрестные взрослые не пожелали признать их своими чадами.

Наконец в десять часов тридцать минут утра сержант Забуй все же появился на улице Круткой и позвонил в нужную дверь. Разумеется, он не знал, что в девять тридцать от дома отъехала «тойота-авенсис».

После третьего удара могучего гонга дверь открыла дама неюного возраста и субтильного телосложения, всклокоченная, явно только что с постели, однако вырядившаяся в страшно элегантный черный халат.

— Я вас слушаю, — холодно произнесла дама и широко зевнула.

— Я хотел бы увидеться с пани Изой Брант, — вежливо ответствовал сержант.

— Со мной? Зачем? И вообще, кто вы такой?

— Сержант Ирениуш Забуй, Главное управление полиции. Вас зовут Иза Брант и вы здесь живете?

— В общем, да. Вы же меня видите. Слушаю вас.

Сержант был уже частично в курсе дела, слышал высказывания Бежана, по-польски тоже понимал и более или менее ориентировался, что ему нужна бывшая жена человека, почившего в самом расцвете сил. Ему подумалось, что не стоит удивляться тому, что убитый развелся с этой дамочкой, — как-никак она старше бывшего мужа лет на десять, хотя и сохранила остатки миловидности. В молодости наверняка и вовсе была красавицей. Чувствуя себя не в своей тарелке, сержант с усилием вспомнил, что прибыл сюда выяснить, есть ли у дамы алиби.