Харви отпустил ее руки и резко выпрямился, словно желая отдалиться от нее как можно дальше.
— Прекрати, не закатывай истерику, — шикнул он.
Она замолчала, еле сдерживая рыдания, подступившие к горлу.
— Тогда к чему все это? Шампанское, розы?
— Сегодня твой день рождения, — пожал плечами Харви. — Ты же знаешь, что я очень тепло отношусь к тебе. Мне хотелось подарить тебе что-нибудь значимое, чтобы это событие запомнилось.
— И именно в этот день заявить, что наш брак не удался, конечно, тоже входило в твои планы!
Харви покачал головой.
— Перестань, Диана. Не могу поверить, что ты так сильно удивлена. В последнее время наши отношения были не те, что прежде. Что-то угасло между нами.
— Нет. Я чувствовала перемену только в тебе. Но я думала, что это из-за напряженной работы в больнице. — Диана взглянула на розы, на браслет, на обручальное кольцо и, наконец, на мужчину, с которым прожила восемь лет. Она снова рассмеялась, если этот жалкий писк, сорвавшийся с ее губ, вообще можно назвать смехом. — Не зря обычно говорят, что жена все узнает последней.
— Я вижу, ты шокирована. Но в конце концов ты поймешь, что так будет справедливо. Лучше прямо сейчас разойтись по-человечески, чем потом ненавидеть друг друга.
— Это лучше для тебя.
— Для тебя тоже. — Харви осушил бокал и встал. И снова, как настоящий джентльмен, каковым всегда себя считал, он наклонился и поцеловал Диану в щеку. — Приятного аппетита, дорогая. Ужин за мой счет.
И направился к тому месту, где сидела беременная женщина. Она встала ему навстречу, он обнял ее, нежно поцеловал в губы, и они вышли из ресторана. Он вел ее так аккуратно, будто она была сделана из стекла и могла в любую минуту разбиться.
Беременна…
Муж оставил ее ради женщины, которая ждала ребенка. Ребенка, которого он отказался дать ей, Диане.
В этот момент Диане показалось, что внутри нее что-то умерло.
12 июня, четыре часа дня
Позади остался Экс-ан-Прованс, откуда Диана на старой арендованной машине отправилась в Бельвю-сюр-Лак.
Экс-ан-Прованс — потрясающий по красоте город с богатой историей и культурой. Именно там двадцать девять лет назад семнадцатилетняя француженка оставила американской супружеской паре своего незаконнорожденного ребенка.
В этом городе родилась Диана. В этом городе ее зачали.
Все имена, даты и события были так четко запечатлены в ее памяти, что она с легкостью могла воспроизвести то письмо, которое нашла в столе отца после его смерти.
Сначала проблемы с мужем встали для Дианы во главу угла. Миллионы раз она спрашивала себя, где ошиблась. Пыталась понять, что ей нужно было сделать, чтобы не дать ему уйти. Но в конце концов она поняла, что сохранить семью было не в ее силах. Харви разлюбил ее и хотел начать новую жизнь с другой женщиной. Она осталась одна, а он — нет.
Однако семи месяцев вполне достаточно для страданий по мужчине, который доказал, что недостоин ее слез. И буквально неделю назад ее отчаяние исчезло, испарилось как дым. Незаметно для нее самой Диана стала вспоминать Харви не с чувством досады, а только с равнодушием. Она даже была ему благодарна. Впервые в ее жизни она была абсолютно свободна и могла не волноваться, что ее поступок может причинить ему неприятности.
Именно поэтому она ехала сейчас по югу Франции, наслаждаясь великолепными видами — озера, виноградники и поля с цветущей лавандой. Здесь, если ей повезет, она раз и навсегда скинет с себя статус скучной и покорной жены доктора Харви Ривза.
— Ты шутишь! — воскликнула Кэрол Бреннер — та единственная подруга, которая осталась с Дианой после ее разлуки с мужем, узнав о планах Дианы.
— Почему ты так думаешь? — спокойно спросила девушка.
— Потому что это безумие, вот почему! Ради бога, ну неужели тебе мало досталось в последние семь месяцев?
Диана пожала плечами.
— Не зря же говорят — что тебя не убивает, то делает тебя сильнее.
Кэрол, чтобы сделать акцент на своих словах, начала ударять в такт каждому слову указательным пальцем по столу:
— Что-то я не заметила, чтобы ты стала сильнее, подруга. Если говорить честно, выглядишь ты отвратительно.
— Да ладно тебе, — резко проговорила Диана. — Хватит ходить вокруг да около! Выкладывай напрямую, что ты обо мне думаешь.
— Извини, но это правда. Ты так похудела, что тебе скоро можно будет принимать гуманитарную помощь, как жительницы какой-нибудь захудалой страны третьего мира.
Диане было сложно поспорить с этим. Так как ей уже не требовалось больше готовить изысканные блюда для мужа, она порой вообще не утруждала себя готовкой. За день она могла съесть лишь кусочек сыра и какой-нибудь фрукт.
— Да ты в последнее время как корабль без якоря! Не знаешь, куда плыть, не имеешь понятия, какой на дворе день, сколько времени, — вдохновенно продолжала Кэрол. — И сейчас, видимо со скуки, ты объявляешь, что собираешься ехать в какую-то глушь, чтобы найти свою биологическую мать? — Она закатила глаза. — А потом ты скажешь, что уходишь в монастырь, да?
— Это не со скуки, — спокойно произнесла Диана. — Я хотела это сделать последние несколько лет.
— Извини, дорогая, просто я… растерянна. Будучи твоей самой близкой подругой столько лет, я и понятия не имела, что тебя удочерили.
