Невеста для коменданта - [15]

Статуя стала излучать ядовито-красный свет, окрасив помещение в кровавые тона. Сладкое полузабытье навалилось на Тэрона и Ламинию. Жизненные силы тонкими струйками потекли из их молодых тел. Однако струились они не вниз, но вперед, впитываясь вглубь мрамора. С каждым мгновением грань между жизнью и смертью отодвигалась от фарсунианца все дальше и дальше, но внезапно, сквозь почти закрытые веки, Тэрон уловил мелькнувшую слева тень. Раздался грохот и треск, который через короткий миг сменился плеском воды. Тот час в глаза ударил ослепительный природный свет, что струился из огромной дыры в обшивке корабля.

Пелена спала. Ламиния рухнула на пол и зарыдала. Фарсунианец тяжело опустился подле нее. Ужасная усталость навалилась на него, от которой веяло могильной сыростью — ведь одной ногой он уже был в Мире мертвых. Но смерть вновь отступила от Тэрона, скрежеща от злобы зубами и грозя костлявым пальцем, намекая, что эта встреча была далеко не последней.

Сильные руки подняли зеленоглазого и уложили на топчан. Он открыл глаза: перед ним маячило весело улыбающееся лицо Врила, перемазанное кровью и грязью.

— Что случилось? — прошептал фарсунианец пересохшими губами.

— Клянусь Богами, этот Сигер просто молодец! Он неожиданно вскочил на ноги и с разбега врезался в статую. Удар получился такой силы, что они отлетели к борту корабля, проломили его, и в обнимку полетели вниз. Тогда же все мертвецы рухнули как подкошенные и я освободился.

— Кормчий спас нас, — тихо проронил Тэрон.

11

На заснеженном холме стояло четыре человека. Это были два великана, разительно похожие друг на друга, хрупкая девушка и крепкий зеленоглазый воин. Их скорбные лица были направлены в сторону скал, где догорало злополучное судно. Каждым из них владели собственные мысли, но ужас пережитого и грусть по умершим объединяли всех вместе.

Получилось так, что Сигер спас их и предотвратил возвращение в этот мир мерзкой колдуньи. За это он заплатил своей жизнью. Хотя нужно ли ему было дальнейшее существование, когда его рассудок навсегда утратил ясность мысли? Никто не мог ответить на такой вопрос. Да и нужно ли было искать ответ?

Изувеченное тело кормчего нашли между скал после недолгих поисков. Оно попало в небольшую расщелину и застряло там, иначе непременно кануло бы в воды залива, вслед за статуей Караны. Колдунья оказалась права: безумный Сигер не понимал всю суть происходившего вокруг и поэтому магия не имела на него полного воздействия. Вот он и ринулся в последнюю атаку.

Оказалось, что на судне люди провели всю ночь. Хотя им самим казалось, что прошло гораздо меньше времени. Но там, где царила магия, могло быть что угодно. И все же смельчаки выжили, противопоставив себя злобной силе, правда, не без увечий. Хонебу отделался всего лишь неглубокой раной на затылке. Справедливо будет заметить, что подобное ранение для более слабого обернулось бы неминуемой гибелью. Что касается Врила, то он отделался лишь покусанной мертвецом ногой, что немного смущало его, так как рана казалась ему унижающей его воинское достоинство. Ламиния потеряла много душевных сил, но держалась мужественно, правда, на грани нервного срыва. Фарсунианец же просто очень устал, не физически — морально. Однако им хватило сил собрать тела всех погибших и поджечь баркас, устроив некое подобие погребального костра.

Постояв немного, они развернулись и стали спускаться с холма. За их спинами клубился черный дым пожарища.

По дороге в Сенстал между Тэроном и Ламинией завязался разговор.

— Спасибо тебе, Тэрон, что согласился спасти меня, — смущенно проговорила девушка.

— Откуда ты знаешь об этом? — удивленно вскинул бровь фарсунианец.

— Мне мальчики рассказали, — улыбнулась она.

Так она называла побратимов. В пути они снова принялись соревноваться друг с другом за внимание дочери Евфроста, едва не надавав тумаков один другому.

— А, да ну, в этом нет ничего необычного, — махнул рукой Тэрон. — Такую красивую девушку нельзя бросать в беде, по крайней мере, я придерживаюсь таких правил в жизни.

— Спасибо тебе еще раз. Я очень признательна тебе, ведь речь шла о моей судьбе. — Внезапно Ламиния запнулась и покраснела. — Я бы даже влюбилась в тебя, но… я люблю другого.

— Не сомневаюсь, что это достойный человек, — легкомысленно ляпнул фарсунианец, подмигнув девушке.

— Да, мне говорили это очень сильный и смелый воин. Я, правда, видела его всего один раз, но влюбилась без памяти. Его зовут Анворд, он комендант Крама.

Фарсунианец застыл как вкопанный. На лице у него появилась совершенно глупая улыбка и он из себя выдавил:

— Да? Ну дела! Бывает же такое…