Неведомые земли. Том 4 - [38]
Это вполне вероятно. Дата 1351 г. появляется только на одной из карт в легенде к лунному календарю, что, разумеется, представляется весьма шатким доказательством. Автор разделяет сомнение по поводу датировки атласа и присоединяется к предположению Визера, что Лаврентийская карта составлена на основе карты мира В ирги от 1415 г.
Хотя Гвинея уже на Лаврентийском портулане 1351 г. (как и на карте Пицигано от 1367 г. и Каталонской карте мира от 1375 г.) названа Гануей, отсюда еще нельзя делать вывод, что мыс Бохадор был обойден до 1434 г. Ведь сведения о Гвинее, несомненно, получены благодаря сухопутным связям с областью Нигера (см. т. III, гл. 127, 146, 148), а не в связи с морскими плаваниями. От побережья Северной Африки и от Уэд-Дра («Золотой реки»; см. т. III, гл. 146) направлялись караваны в золотоносные области на верхнем Нигере и в Сенегал, где находилось легендарное царство Мали, считавшееся подлинным Эльдорадо. Еще в XI в. арабу ал-Бакри была известна «золотая дорога» к устью Уэд-Дра (см. т. III, стр. 277), а на портулане Вальсекуа от 1439 г. на том месте, где эта река достигает моря, стоит характерная надпись: «Данный проход называется долиной Дра и долиной Сус. Этой дорогой следуют купцы, которые хотят попасть в Мелли».
Всеми сообщениями о Западной Африке, фигурирующими на портуланах к картах мира, составленных до Генриха, мы, несомненно, обязаны только путешественникам и купцам, следовавшим по сухопутью, а отнюдь не морякам. Замечательно верное изображение очертаний Южной Африки на Лаврентийском портулане от 1351 г. можно объяснить только использованием других источников, о которых уже говорилось в гл. 162.
Глава 167.
Продвижение Валдай за бухту Рио-де-Оро
(1436 г.)
В году 1436-м инфант отправил в плавание Аффонсу Гонсалвиша Балдаю. Тот прошел 70 миль за мыс Бохадор, где обнаружил устье, похожее на то, которое бывает у большой реки. Там он высадил на сушу двух лошадей и двух благородных юношей, из которых ни одному не минуло еще 17 лет, с тем чтобы они отыскали поселения. За семь миль оттуда юноши натолкнулись на группу из 19 мужчин, вооруженных копьями. Те ранили одного из юношей в ногу и бежали затем на скалистые утесы. Вечером юноши возвратились на корабль. Одного из них звали Эйтор Омен, а другого Диогу Лопиш Далмейда. Корабль нагрузили морскими телятами, которые были найдены на одном из речных островов. Оттуда они проплыли еще 50 миль до гавани Галей[315].
Жил Эанниш после своего сравнительно скромного достижения, открывшего, однако, новую эпоху, — преодоления мыса Бохадор, был послан в новое плавание уже в следующем, 1435 г., и проник на 50 миль южнее этого мыса. Здесь экспедиция нашла следы лошадей и верблюдов, но людей не обнаружила. Тем не менее эти следы разожгли любопытство моряков, так как они свидетельствовали о присутствии людей.
Новая экспедиция, организованная Генрихом в 1436 г. и возглавлявшаяся другим его рыцарем, по имени Валдая, видимо, в основном преследовала цель установить, были ли заселены эти далекие южные тропические области или нет. Валдае удалось проникнуть до той расположенной почти у самого тропика бухты, которая была названа Рио-де-Оро [Золотая река], так как португальцы ошибочно приняли ее за устье п отсюда сразу же заключили, что нашли легендарную Золотую реку. Хотя там нет золота, открытая Балдаей бухта до наших дней сохранила это ошибочное название, которое было перенесено и на всю область, находящуюся теперь в испанском владении. Эта прибрежная колония не представляет никакой ценности, и столь заманчивое название к ней совсем не подходит. Ведь желание найти «Золотую реку» было тогда очень велико, и на ее поиски еще в 1346 г вышел в океан Феррер, которому не суждено было возвратиться (см. т. III, гл. 146). Вот почему португальцы и окрестили так поспешно этим именем первую же водную поверхность, которая была похожа на устье реки. Пешель правильно порицал «торопливость открывателей, спешивших отыскать объект, который соответствовал бы Золотой реке; здесь произошло то, что так часто случалось позже: названия мест, которые предстояло открыть, появлялись раньше, чем совершались сами открытия»[316].
Когда здесь высадили на берег двух юношей, «с тем чтобы они отыскали поселения», они действительно встретили на небольшом расстоянии от берега людей, с которыми у них произошла стычка без тяжелых последствий. Так было твердо установлено, что эта местность не представляет собой совершенно безлюдной пустыни. Сделанное открытие для того времени имело не меньшее значение, чем мнимое нахождение устья Золотой реки. Оно должно было по меньшей мере стимулировать продолжение разведки.
Тем не менее после плавания Балдаи в разведывательной деятельности принца, стремившегося к новым открытиям, наступил пятилетний перерыв. В том году, когда Валдая совершил свое плавание, Генрих был направлен своим царственным братом Дуарти (1433–1438) в Марокко командовать там войсками, сражавшимися с маврами
