Неуклюжая Мари - [22]
Хедди взяла телефон. Показала что-то Джулии и фыркнула. Снова посмотрела на меня и обреченно пожала плечами.
– Ну ладно, остаётся только самой что-то придумать.
И тогда я снова его услышала. Тонюсенький мышиный голосок. Наклон головы, от которого в её волосах всегда начинает сиять солнце.
Я улыбнулась ей. Она подмигнула Джулии, и они одновременно поднялись с места.
– Пока-а-а.
Встав из-за стола, она отбросила волосы назад. Я смотрела на недоеденный бутерброд. Чувствовала, как сердце подбирается ближе и ближе к горлу. Заглушает звуки, звучащие вокруг меня.
В голове закружилось.
Хедди и Джулия уже почти вышли в фойе, когда я их остановила. Повернувшись, Хедди изобразила удивление.
– Э… Да?
– Возможно, у меня есть кое-что. Но… эта история не обо мне.
Хедди прищурила глаза.
– О ком тогда? Это должна быть твоя история.
Я немного замялась, но продолжила.
– Однажды… один из моих знакомых перестал есть и его отправили в одно заведение.
Хедди улыбалась.
– Ну вот, видишь! Я знала, что у тебя что-нибудь найдется!
Джулия кивнула:
– Пищевые расстройства сейчас на хайпе, – сказала она.
Хедди пришла в оживление.
– А это было очень серьезно? Она могла умереть? Это твоя мама?
– Нет, это не она. И не так серьезно. Он недолго отсутствовал. Всего несколько месяцев.
Хедди ещё больше сузила глаза. Потом ее лицо изменилось, будто она о чем-то догадалась. Она так широко распахнула глаза, что казалось, они выйдут из орбит.
– Вот обалдеть! Так вот почему Эспена не было полгода в четвертом классе?
– Ш-ш-ш! Я не говорила, что это Эспен.
Но Хедди меня уже не слушала, она уже повернулась к Джулии.
Я оглянулась. Здесь слишком много людей.
– Только подумай: у Эспена было пищевое расстройство. Это так интересно.
Джулия активно закивала:
– Безумно интересно.
– Ха-ха-ха! «Безумно» интересно! Ло-о-о-о-ол.
Хедди толкнула Джулию локтем, и они засмеялись. Я чувствовала, как сердце забилось с двойной скоростью. Они смеялись над шуткой Джулии, совсем не смешной шуткой. Нужно повторить все снова, на этот раз громче.
– Я не говорила вам, что это Эспен. И, плиз, вы не могли бы говорить потише?
Хедди перестала дурачиться и посмотрела на меня.
– Без обид, Мари, но у тебя был только один друг до того, как ты начала тусоваться с нами. Догадаться, что это он, безумно просто.
– Божечки, ты тоже это сказала!
Джулия взвизгнула, а Хедди залилась своим звенящим смехом. Он отскочил от стен и врезался мне между плеч.
– Он не так долго болел, он просто… перестал есть, потому что их папа бросил, и ему была нужна небольшая помощь. Всё прошло.
Лучше бы мне закрыть свой рот. Я слишком разговорилась. Я не должна была в принципе ничего рассказывать, а сейчас получается, что разболтала всё.
– Наверное, не стоит этого рассказывать в прямом эфире, – сказала я. – Это серьёзные вещи. Простите. Лучше бы я вообще ничего не говорила.
– Но, Мари. Мы же сделаем все анонимно. Как будто это одна из тех историй, которую тебе рассказали. Мы же не станем упоминать его имя или что-то ещё.
Я сглотнула.
– Обещаете не рассказывать ничего, из-за чего можно понять, что это его история?
Они переглянулись и повернулись ко мне. Хедди наклонилась поближе и проговорила мягким, странным голосом:
– Не бойся, Мари. Мы же не совсем идиотки. Подумай, как Эспену неловко от того, что у него было пищевое расстройство? Это ведь девчачья болезнь.
Что-то поднялось из живота наверх к горлу. Проглотила, что бы это ни было.
– Обещаете?
Хедди и Джулия дружно закивали. Даже слишком дружно.
И ответили хором:
– Обещаем.
Я включила громкость на полную мощность и затолкала наушники как можно глубже в уши. Музыка увлекла меня в свой мир. Я проплыла по коридору, вышла из школы, спустилась вниз по лестнице. Перешла через школьный дворик, мимо парковки для великов. Вышла на дорогу домой.
Эспен шел по дороге из спортзала. Притворилась, будто не замечаю его, и двинулась дальше. Из всех людей на земле он последний, с кем мне хотелось сейчас увидеться. Нет, он первый, с кем мне хотелось сейчас увидеться.
Это будет сложный разговор. Лучше смотреть в другую сторону.
Почувствовала чью-то руку на плече. Рука быстро дернула провод правого наушника и вытащила его из уха.
– Привет, – сказал Эспен.
Я остановилась и притворилась, будто вздрогнула от неожиданности.
– Привет! Откуда ты?
– Из спортзала. Ты не видела, что я иду?
– Нет.
– Нёрд.
Он легонько толкнул меня в плечо. Я смущенно улыбнулась и вытащила второй наушник. Пошли вместе.
Горло словно стянуло жгутом. Мы шли вместе, наверное, минут пять, но не сказали друг другу ни слова. Нужно что-то сказать, но я не могу. Эспен заговорил первый.
– Чем собираешься заниматься?
– Ничем. Буду дома. А ты?
Он смотрел прямо перед собой.
– Тоже.
Кивнула. Считаю свои шаги. Один шаг, два шага, пять, десять, пятнадцать. Эспен снова на меня посмотрел.
– Пока тогда, – сказал он.
Мы подошли к развилке. Я улыбнулась. Молча. Подняла руку и просто махнула ему.
Он помахал в ответ. Улыбнулся. Ещё может мне улыбаться.
Смог бы он улыбаться, если бы знал, что я натворила? После всего, что я рассказала? После всего, что я пообещала сделать?
Открыла было рот, но остановилась. Решила всё ему рассказать, но он уже ушел. Мне оставалось только смотреть на его удаляющуюся спину.
Мари – девочка неуклюжая. Она хочет быть такой же красивой и популярной, как ее одноклассница Хедди. Ведь у Хедди тысячи подписчиков и отличная прическа. Однажды они получают домашнее задание: создать интернет-феномен. Мари публикует видео о своей неуклюжести, и оно становится необычайно популярным. Отношение одноклассников резко меняется – ведь Мари теперь знаменитость. Но стоило ли оно того?
Приключенческая повесть албанского писателя о юных патриотах Албании, боровшихся за свободу своей страны против итало-немецких фашистов. Главными действующими лицами являются трое подростков. Они помогают своим старшим товарищам-подпольщикам, выполняя ответственные и порой рискованные поручения. Адресована повесть детям среднего школьного возраста.
Всё своё детство я завидовал людям, отправляющимся в путешествия. Я был ещё маленький и не знал, что самое интересное — возвращаться домой, всё узнавать и всё видеть как бы заново. Теперь я это знаю.Эта книжка написана в путешествиях. Она о людях, о птицах, о реках — дальних и близких, о том, что я нашёл в них своего, что мне было дорого всегда. Я хочу, чтобы вы познакомились с ними: и со старым донским бакенщиком Ерофеем Платоновичем, который всю жизнь прожил на посту № 1, первом от моря, да и вообще, наверно, самом первом, потому что охранял Ерофей Платонович самое главное — родную землю; и с сибирским мальчишкой (рассказ «Сосны шумят») — он отправился в лес, чтобы, как всегда, поискать брусники, а нашёл целый мир — рядом, возле своей деревни.
Повесть-воспоминание о школьном советском детстве. Для детей младшего школьного возраста.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Вильмос и Ильзе Корн – писатели Германской Демократической Республики, авторы многих книг для детей и юношества. Но самое значительное их произведение – роман «Мавр и лондонские грачи». В этом романе авторы живо и увлекательно рассказывают нам о гениальных мыслителях и революционерах – Карле Марксе и Фридрихе Энгельсе, об их великой дружбе, совместной работе и героической борьбе. Книга пользуется большой популярностью у читателей Германской Демократической Республики. Она выдержала несколько изданий и удостоена премии, как одно из лучших художественных произведений для юношества.