Нетореными тропами. Часть 1 - [42]

Разбойники и захватчики сюда захаживать боялись: не выдерживали лютых морозов, частых нападений демонов и суровости северян. Здесь выживали только сильнейшие из сильных, самые отчаянные и терпеливые. Они защищали своё добро до последнего вздоха.

Это произошло на подходе к Докулайской равнине, куда моего брата собирались отправить за шкурой белого варга, в небольшом селе близ городка Гульборг. Ночевать случилось в доме зажиточного селянина. Мы как раз с аппетитом обгладывали копчёные телячьи рёбрышки и запивали их сбитнем, когда в сени забежала молодая жена кого-то из младших сыновей хозяина, невысокая, пухлая, с широкими бёдрами и крепкими руками. Запыхалась, дрожала и прятала глаза.

— В курятнике перья и кровь! Три лучших наседки пропало, — горестно причитала она, боясь, видно, что старшая хозяйка заругает, но улыбчивая пожилая женщина лишь повела плечами и тяжело вздохнула.

— Опять хоря нелёгкая принесла. Придётся Полкашу на входе сажать, только он лаем всех наседок распугает — совсем без яиц останемся.

Вейас перестал жевать и хитро прищурился. Сделалось не по себе. Вскоре нам предстоял длинный переход по безлюдному краю. Надо было запасти еду и сменить отощавших лошадей, но денег почти не осталось. Теперь вечера мы коротали в размышлениях, где взять ещё. Не побираться же, в самом деле. Мы всё-таки дети лорда Веломри, рыцаря славного ордена Сумеречников… хоть и беглые.

У Вейаса появилась дурацкая идея поохотиться на демонов за вознаграждение. Только демоны, как назло, куда-то попрятались. Не то чтобы я желала встречи с ними, только братишка стал совсем несносен, заболев жаждой подвигов.

— Часто у вас куры пропадают? — Вейас вывернул сомкнутые замком пальцы и смачно хрустнул, как делал всегда перед очередной проказой.

— Случается, — пожала плечами хозяйка. — Лес-то рядом. Но хорьки — это не беда, вот волки зимой, бывает, целые дворы вместе с собаками выгрызают до последней косточки.

— А что, если это не хорь, а кто похуже? — таинственно предположил Вейас, передразнивая мои интонации. Хотелось стукнуть его по голове за это!

— Думаете, бешеная лиса? — пискнула молоденькая невестка и вся сжалась.

В бешенстве точно приятного мало. Да и какая разница, от чего умереть: от нашествия или от укуса обычного животного? Но так думали только посвящённые в тайны ордена Сумеречники.

— Скорее, демон, — голос Вейаса опустился до заговорщического шёпота. Женщины вздрогнули и во все глаза уставились на братика. Вейас многозначительно поднял палец, пристально вглядываясь в напряжённые лица слушателей. — Точно, это демон-куродав, я его нечистый дух отсюда чую!

Захотелось встать и выйти. Или хотя бы зажмуриться. Мы ведь рыцари, честные и благородные, мы не должны обманывать людей, даже если живот сводит от голода! Но возмутиться я не посмела. Вдруг селяне решат, что мы мошенники и, не разбираясь, поднимут на вилы? Никто ведь не подтвердит, что мы действительно дети лорда Веломри, а не разбойники, присвоившие родовой знак.

— Что же теперь будет? — сложив на груди руки, выдохнула невестка. — Неужто, все по Сумеречной реке отправимся?

— Не отправитесь, — ободряюще подмигнул Вейас и пихнул меня, заставляя сделать то же. — Сами боги привели нас под крышу этого дома, и теперь мы защитим вас!

Я посмотрела в окно. День был ясный и солнечный. Ни следа бури или дождя. Брат мой, Ветер, если ты есть, то как терпишь этот обман? Он не ответил. Вдали от дома, от нашего святилища, я уже не чувствовала с ним связи. Может, Вейас прав: боги — лишь сказка для того, чтобы держать простолюдинов в узде и получать от них должную помощь? Есть лишь безмолвная стихия, которую мы используем, чтобы подпитывать наш дар.

— Так вы поможете? — захлопала в ладоши впечатлительная молодка. Старшая хозяйка, наоборот, посмурнела и задумалась.

— Конечно, это наш священный долг! — улыбка Вейаса стала шире, яркие голубые глаза по-кошачьи сощурились.

Перед улыбкой брата ни одна служанка в замке устоять не могла. Вот и молодка зарделась, взгляд в сторону отвела и, кажется, совсем забыла, что на запястье обручальный браслет посверкивает.

— Подкараулим куродава и самого придушим, а потом сожжём, чтобы никакое демонское проклятье на вашу землю не пало, — продолжил брат и, не оборачиваясь, обратился ко мне в мыслях:

«Не сиди ты так, словно корзину недозревшей клюквы без сахара съела. Подыграй мне, они ничуть не обеднеют от этого!»

Уф, телепатия! Не знала, что он так умеет. Или Вейас только притворялся бестолковым, чтобы отца лишний раз позлить? Чем больше мы отдалялись от дома, тем серьёзней и уверенней становился брат, словно с лица спадала маска детской непосредственности и проступали черты взрослого мужчины. Но иногда, как сейчас, Вей меня пугал: он вырос, а я осталась наивной девочкой.

Я выдавила из себя некое подобие улыбки.

— Ох, какую ж плату вы за свои хлопоты потребуете? — поинтересовалась старшая хозяйка.

— Что вы, кто же награду вперёд подвига просит? Вот принесём вам х… — Вейас запнулся. Я закрыла лицо руками. — Куродава, потом и обсудим.

«Прекрати, а? Почему тебе проще поверить в бога Ветра и колдовство полоумной старухи, чем в собственную кровь? Переночуем в курятнике — теплынь такая стоит, точно, не замёрзнем. Хоря этого придушим — только милость им сделаем. А без денег нам сейчас нельзя. Если кузен Петрас не согласится помочь, придётся возвращаться. Тебе-то ничего — с баб спросу никакого. Выдадут замуж и в степь увезут, а вот меня из ордена наверняка вышвырнут. И отцовские взятки не помогут».