Нетерпеливый алхимик - [13]
Хотя мы ничего не поняли, объяснения Давилы успокаивали и настраивали на миролюбивый лад. У штурвала стоял испытанный кормчий, и казалось немыслимым, чтобы его команда не приняла необходимых мер для предотвращения кораблекрушения. В нем подкупали простота и лаконичность, умение четко выражать мысли, и даже его сдержанная, но очевидная привязанность к тому страшному порождению человеческого гения, которым он управлял, внушали безграничное доверие.
— Так, значит, дым… — протянул я.
— Пар, — сказал он и весело рассмеялся. — Всего лишь водяной пар.
Глава 4
Хоть кто-то на его стороне
Наблюдая, как в зеркале заднего обзора стремительно уменьшается силуэт атомной станции, я спросил Чаморро:
— Твои соображения?
Моя помощница помедлила несколько секунд, обдумывая ответ.
— Думаю, мы не продвинулись ни на шаг, — наконец проговорила она.
— Почему?
— Их послушать, так там тишь, да гладь, да божья благодать. Им бальзам на душу, а нам — очередной «висяк».
— А вдруг у них и в самом деле все в порядке? — засомневался я.
— Ты уверен?
— Давай рассуждать логически, — предложил я. — Собредо платят за то, чтобы, обхаживая посетителей, он делал хорошую мину при плохой игре, поэтому его слова не стоит воспринимать всерьез. Меня больше интересует начальник эксплуатационного отдела: судя по поведению и манере одеваться, в его задачи не входит создание благоприятного имиджа. Он представляется мне вполне надежным, а если на кнопки нажимают такие люди, нет основания накручивать себя страхами, будто атомная «кастрюля» попала в руки авантюристов. Пока я могу вменить им в вину лишь легкомысленный подход к выбору юриста, представляющего интересы компании. Где они умудрились откопать такого идиота?! Возьмись он за дело Марии Горетти,[12] суд не только оправдал бы убийцу, но еще и обвинил девушку в сексуальных домогательствах.
— Какое же ты все-таки животное! — пристыдила меня Чаморро, обнаруживая неплохую осведомленность в истории религии. Сегодня знание жития святых — не в чести́ среди ее сверстников.
— Ладно. Уже и пошутить нельзя, — покаялся я. — В любом случае, наша неприязнь к юристу еще не дает нам права подозревать всех сотрудников. Вероятно, он из блатных или чей-нибудь сынок.
— Выходит, персонал не имеет никакого отношения к убийству?
— Выходит так, по крайней мере, до тех пор, пока у меня не появятся новые факты, — настаивал я. — Сомнительно, чтобы кто-нибудь из атомщиков способен спланировать и организовать подобное преступление, — слишком безрассудным оно выглядит. Хотя кое-кому неймется внушить журналистам именно такую идею. Разумеется, атомная станция — это тебе не москательная лавка. Ну и что? На ней работают обычные люди, только платят им лучше, — вот и вся недолга. Тут я готов согласиться с Марченой: им гораздо выгоднее разъезжать на «БМВ» и греть задницу на Карибах, чем замышлять убийство.
— Тогда пустим эту гипотезу побоку? — не отставала Чаморро.
— Э, нет! В нашем деле нельзя пренебрегать никакими версиями. Думаю, нам не помешало бы досконально изучить хронику сбоев за последние годы. Как насчет второй половины дня, не возражаешь?
Сказано — сделано. Вернувшись в Мадрид, мы на несколько часов засели в отделе периодики. Каждый случай, в той или иной степени касавшийся объекта нашего внимания, подробно обсуждался в прессе, так что мы собрали обильный урожай. Сначала газеты подавали саму новость, затем свои к ней комментарии, а напоследок отчеты высших чинов Управления по ядерной безопасности перед парламентом. Ну и, конечно, не обошлось без «зеленых»: манифестации, пикеты и другие акции протеста. Насколько удалось выяснить, проблемы, как и заверял Собредо, носили незначительный характер: мелкие поломки электрооборудования, небольшие просчеты при выполнении дизайнерских работ, нарушение регламента и сбои при работе ручного управления. Однако в выступлениях перед членами парламента чиновники с маниакальным упорством старались преуменьшить их серьезность и надоедливо бубнили свое: на станции не существует ни малейшего риска как для персонала, так и для населения в целом, причем последнее находится в более выгодном положении в силу своей удаленности от источника радиации.
Заверения властей в какой-то степени убаюкали сознание людей, однако не развеяли их тревоги до конца. В данном вопросе мы с Чаморро выглядели полными профанами (несмотря на то, что моя помощница понимала разницу между ядерным делением и синтезом) и не могли судить о важности деталей, которые обсуждали специалисты на своей профессиональной тарабарщине, а главное, были не в состоянии предвидеть последствий, попади эти детали в поле зрения посвященных. Мы также не знали, имели ли место другие, избежавшие огласки инциденты, ни о роли Тринидада Солера, окажись он в них замешан. Хотя начальник эксплуатационного отдела категорически отвергал подобную возможность, моя симпатия к Давиле не являлась основанием, чтобы слепо доверять его утверждениям.
Следователь — сродни хорошему управляющему и должен просчитывать вероятность того или иного варианта. Он не может работать по всем направлениям одновременно, будь у него семь пядей во лбу, помноженные на неутомимую жажду деятельности. В этом смысле самым эффективным способом ведения дела является осторожное зондирование почвы именно там, где открываются обозримые перспективы при минимальной затрате сил. Поэтому мы решили до поры до времени оставить атомную станцию в покое и переключиться на другие, не менее важные дела, до которых у нас не доходили руки.
"Синдром большевика" (в журнальной публикации – "Слабина большевика": "Новый мир**, № 7-8, 1999) – роман современного испанского писателя Лоренсо Сильвы (р. 1966).Что делать, когда в жизни есть все, кроме смысла? Этот вопрос стоит перед героем повествования Лоренсо Сильвы. Пока жизнь сама не дает ответ, становясь осмысленной через трагедию…
О дружбе ли этот рассказ? Или он о совести, ответственности и последствиях наших решений и поступков? Можно немного подумать, но не нырять слишком глубоко. А еще это рассказ-загадка. Читать его будет любопытно, но финал вас обязательно освежит.
Миша спустя годы возвращается домой. Многое поменялось с тех пор, как ему пришлось покинуть родные места после потери близкого человека. И когда казалось, что жизнь начала налаживаться, демоны прошлого настигли его, вновь заставив вспомнить всё о чём он так яро пытался забыть…
Здесь обитает страх.Здесь говорящий с мертвыми управляет такси, а вынужденная остановка на пустынной дороге перевернет вашу жизнь.В доме с решетками на окнах поджидает нечто. И это нечто голодное!Здесь уборщица знает все ваши тайны, и она не упустит шанса ими воспользоваться.И даже Добрый Дом может превратить вашу жизнь в кошмар!Читайте «Передвижная детская комната» и не забудьте завернуться в одеяло. Оно согреет вас, когда холодный ужас проникнет в душу. Книга содержит нецензурную брань.
Дора часто слышит странный голос. Он шепчет гадости, смеется над ней, обвиняет в ужасном преступлении. Переезд в другой дом и новый психотерапевт едва ли что-то меняют. Мрачные галлюцинации Доры только усиливаются. Однажды девушку посещает видение погибшего мальчика. Мистика или игра фантазии? Доре кажется, что кто-то намеренно сводит ее с ума. Она начинает собственное расследование, но никто не верит девушке. Может ли злая часть собственной натуры играть с ней в жестокие игры?
В 2000 году любители экстремальных приключений и повышенного адреналина устремились в США, где возникла загадочная, таинственная Зона, которую назвали «Пэгэтори». Все, кто рискнул испытать себя в поединке с Зоной, сталкивались в ней с невероятными явлениями, несвойственными нашему привычному земному миру. Поэтому вскоре сложилось мнение, что Зона представляет собой либо непознанное человеком новое пространственное измерение, либо параллельный мир. Испытания, с которыми любители приключений сталкивались в Зоне, многие называли испытаниями Адом.
Финансист Феликс и восходящая звезда театра Тильда кажутся идеальной влюбленной парой. Но так ли это на самом деле? Калли, скромная сестра-близнец Тильды, очень любит свою сестру и начинает бить тревогу, наблюдая, как жизнерадостная и успешная девушка превращается в свою тень. Калли неоднократно была свидетельницей вспышек ярости Феликса и замечала синяки на руках своей сестры. Но Тильда любит Феликса. Он ее муж. Успешный и харизматичный, а также контролирующий, подозрительный и, возможно, опасный. И все же Тильда любит его. А Калли любит Тильду.