Нетерпеливый алхимик - [11]

— Луис Давила, начальник эксплуатационного отдела, и Рауль Саенс-Сомонтес, юрист нашей компании, — представил их Собредо, кивнув сначала на мужчину в свитере, а затем на щеголя в розовом галстуке. — Сержант Вилавекия и сеньорита, простите, запамятовал вашу фамилию.

— Чаморро, — отрапортовала моя напарница и покосилась на юриста, в свою очередь, не сводившего с нее удивленного взгляда.

— Вилавекия, — со смаком повторил он фамилию, которой одарил меня Собредо. — У вас итальянские корни?

— Нет, — отрезал я, пытаясь воспроизвести убийственно-гипнотический взгляд, так славно удававшийся Шону Коннери.

Мы уселись за стол, и «главный по связям» взял ситуацию под свой контроль.

Он еще раз медовым голосом поприветствовал нас от имени руководства компании, упомянув о том, как много и успешно сотрудничает персонал с силами правопорядка, и тут же, без экивоков, обрушил на наши головы прочувственную, однако тщательно выверенную речь о прискорбных событиях, послуживших причиной нашего визита. После приличных случаю стенаний по поводу примерного во всех отношениях сотрудника и скабрезных подробностей его смерти, он перешел к предвзятому освещению трагедии в прессе и нежелательному скандалу, в который вовлекли атомную станцию некие силы.

— Надеюсь, вы отдаете себе отчет в том, что данный вопрос для нас столь же болезнен, сколь и щекотлив, — добавил он. — Тем не менее мы готовы оказать вам всяческое содействие, поскольку более чем кто бы то ни был заинтересованы в скорейшем установлении истины, разумеется, при сохранении права семьи покойного на строгую конфиденциальность.

Я, признаться сказать, понятия не имел, как следует себя вести на протокольных сборищах. Моя профессиональная деятельность ни в роли безработного психолога, ни в роли служащего Гражданской гвардии нимало не способствовала приобретению нужной изворотливости. Поэтому, рискуя прослыть неучтивым собеседником, я все-таки поспешил перевести разговор в практическое русло.

— Видите ли, сеньор Собредо, — начал я. — Вчера в мотеле обнаружили труп, и это все, чем мы располагаем на сегодняшний день. Для поимки убийцы, если таковой имеется, нам надлежит собрать необходимый минимум информации, а так как погибший работал у вас на предприятии, мы воспользовались вашей любезностью, чтобы задать несколько вопросов. Сама станция в настоящий момент нас не интересует. Покойный с таким же успехом мог трудиться, скажем, на консервном заводе или в лавке москательных товаров.

— И все же, сержант, неплохо бы уяснить: вы находитесь на атомной станции, а не в москательной лавке, — заметил юрист.

— Мне без разницы. Я не занимаюсь охотой на газетных уток, а ищу факты и людей, которые помогут восстановить картину произошедшего.

— Разумеется, вы правы, — поспешил вмешаться Собредо. — Прошу прощения за излишнюю горячность, но войдите в наше положение: живем тут, словно на пороховой бочке: что ни день, то неприятности!

— Ваша компания имеет лицензию и действует в соответствии с законом, — сказал я с намерением прекратить бесполезные пререкания. — Будь у меня по данному вопросу особое мнение, уж поверьте, я приберег бы ее для другого случая.

— Меня бы не удивило, окажись вы в рядах «зеленых», — не унимался адвокат. — Сегодня только ленивый не пытается представить нас кучкой негодяев, рискующей жизнями других ради собственной наживы.

Тут поневоле призадумаешься: для чего и кому нужно было тащить сюда этого расфуфыренного всезнайку. Уж, не для того ли, чтобы спровоцировать меня на скандал? Возможно, я ошибался, но, по-моему, Собредо задавал себе тот же вопрос. Давила, начальник эксплуатационного отдела, сохранял видимый нейтралитет и лишь изредка хмурил брови.

— Давайте вернемся к личности Тринидада Солера, если вы не возражаете, — предложил я, избегая смотреть на юриста. — Какое у вас сложилось о нем впечатление?

Возникла неловкая пауза, затем Собредо кивнул Давиле, и тот начал говорить.

— Как человек, — он лучший из тех, кого я знаю, — сказал он спокойным, но не терпящим возражения тоном. — И специалист неплохой. Правда, ничего из ряда вон выходящего, но на моей памяти еще никому не удавалось собрать команду из одних суперменов. Я предпочитаю деятельных и вменяемых работников, а он, безусловно, принадлежит к их когорте.

— Судя по вашим заверениям, вы не допускаете даже мысли о том, чтобы Солер занимался неблаговидными делами, — бросил я.

— Абсолютно не допускаю, — подтвердил Давила, не моргнув глазом.

— А вы не замечали в нем ничего странного в последнее время? Например, подавленного настроения, повышенной возбудимости или чрезмерной обидчивости?

— Нет, — покачал головой начальник эксплуатационного отдела. Разве только… Он недавно переехал в новый дом и заканчивал его отделку. Вы же знаете: постоянные разборки с архитектором, инженером-строителем, каменщиками, поставщиками и так далее. Он был немного на взводе, но не более.

Я имел весьма слабое понятие о разборках с архитектором, поскольку купил готовую квартиру и не заподозрил в ней даже намека на полет дизайнерской фантазии. Однако мог легко вообразить ту степень раздражения, которое должны испытывать состоятельные люди, постоянно бодаясь с рабочими, электриками и сантехниками.