Нет ничего невозможного - [20]
Это было в середине августа 2016 года. Мы наконец добрались до Ронгбука — две недели перед этим нас доводило до белого каления нанятое в буддистской столице Лхасе агентство, которое должно было подготовить всю логистику (палатку с кухней-столовой, еду на месяц и повара, трансферы из Непала в Тибет). Каждый день у них возникала новая проблема, и нам никак не удавалось выехать. В какой-то момент это нас так достало, что мы, потеряв терпение, поехали в долину Лангтанг неподалеку — слегка остыть и заодно убежать от загрязненного городского воздуха. Через неделю («Давно пора!») мы наконец смогли двинуться в сторону Тибета — в поисках разреженного воздуха, которым не могли надышаться.
Дорога в Ронгбук изумительно красива, с фантастическими буддийскими храмами в городах вроде Шигадзе, сияющими золотом и безупречной белизной, которые так контрастируют со скудным пейзажем вокруг, и с бесконечными километрами саванны тибетского альтиплано[26] на высоте около пяти тысяч метров, где монотонность мягких изгибов земли прерывается только крупными озерами и реками. Яркие флажки указывают на приближение населенных пунктов.
Шоссе, которое проходит через этот регион, покрыто отличным асфальтом, и через несколько часов эспланада остается позади, а изгибы пейзажа становятся еще более заметными. Но когда мы доезжаем до возвышенности, на горизонте появляются королевские очертания Гималаев. Непроходимая без проводников стена из белых гигантов над коричнево-желтой эспланадой. Прямая, от равнины внизу до высоты в восемь тысяч метров. Слева — Макалу и Чомолонзо; справа — Чо-Ойю и Гьячунг-Канг. А в центре гора, на фоне которой соседи кажутся коротышками, — Эверест. Между каменистой стеной Кангшунг и заснеженной северной стеной Нупцзе на небе рисуется треугольник идеальных пропорций, окрашенный в белый цвет летним снегом. От самой вершины до долины спускаются две параллельные линии — это кулуары[27] Нортона и Хорнбейна.
Нам не терпится слиться с этим белым океаном, и мы хотим продолжить путь, но выясняется, что мы должны пробыть несколько дней в Тингри, одном из последних поселков. Каждый раз оказывается, что нужно ждать до завтра, хотя мы не понимаем зачем. Когда мы наконец прибыли в базовый лагерь — через двадцать дней после того, как выехали из дома, — нетерпение и желание скорее начать двигаться и подниматься наверх уже съедали меня изнутри. Именно в этот день, 20 августа, только в 1980 году, Райнхольд Месснер совершил восхождение на эту самую вершину в одиночку, без кислорода и в сильный муссон.
Мы приехали на две недели позже, чем планировали, понимая, что теряем время, и сразу бросились ускорять акклиматизацию. Сразу по приезде я бегом поднялся из базового лагеря до пика высотой шесть тысяч шестьсот метров, а на следующий день, воспользовавшись летней жарой, добежал до семи тысяч метров по северному холму в одних легких кроссовках. Солнце размягчило снег, и я спустился, скользя на подошвах, как на лыжах. Мне хотелось бегать или восходить в горы каждый день, чтобы убедиться, что я в надлежащей физической форме, но Жорди Тосас не переставал повторять:
— Слушай! Нормально, что в начале экспедиции люди нервничают и хотят быстро подняться, не теряя времени, но в конце концов через пару дней все решится, и тогда тебе нужны будут заряженные батарейки. Действуй как снайпер — не стрессуй раньше срока!
Во время подготовки к экспедиции, прежде чем приступать к покорению вершины, важно накопить как можно больше информации. Но чересчур усердствовать тоже не стоит. Если посвящать слишком значительную часть времени изучению метеорологии и ожиданию идеальных условий, окажется, что ты упускаешь возможности. В конце концов, иногда стоит брать на себя риск и начинать восхождение. Совершенство труднодостижимо, и к погодным условиям это тоже относится. В итоге принимаешь тот факт, что нужно учиться делать свое дело, не уделяя им чрезмерного внимания, и идти, даже если придется спотыкаться.
Прошла неделя с тех пор, как мы обосновались у подножия горы, и все прогнозы сходились в одном: оставалось три или четыре дня хорошей погоды, прежде чем на северной стене Эвереста вновь вступит в свои права муссон. Если мы не воспользуемся этим «окном», то придется ждать, пока пройдут снегопады, а потом сидеть сложа руки еще семь дней, чтобы хорошая погода привела гору в приемлемое состояние. В противном случае попытка восхождения будет самоубийством. Стоит сказать, что прогнозам погоды в Гималаях летом можно верить, но скорее по желанию, потому что алгоритмы расчета снегопадов не слишком точны. В конце концов начинаешь больше доверять собственным ежедневным наблюдениям за изменениями неба.
Мы заметили, что практически каждое утро поднимались навстречу голубому небу, залитому солнечным светом, а к полудню с юга начинали двигаться тучи, которые накапливались и выстраивались над непальскими долинами в замки с огромными серыми башнями. Эти крепости двигались на север, пока не прорывались грозами, столкнувшись с самыми высокими пиками. Иногда движение облаков концентрировалось на южной стене, и мы из лагеря аплодировали роскошному шоу с фейерверками, которое они показывали на другом склоне Эвереста. Иногда тучи приближались, чтобы поприветствовать нас, — и мы пережидали в палатках, пока они пройдут мимо, слушая «тик-ток» снега, падающего на брезент. Было странно, когда мы, только поднявшись, видели больше десяти или пятнадцати сантиметров свежего снега, который быстро таял под утренним солнцем.
