Несущий Свет - [34]

— Хм. А выстрелы были точно сделаны из одной и той же пушки?

— Думаете, у них уже много таких орудий? — удивился Парин.

— Думаю. Меня натолкнула на эту мысль твоя рука. Точнее мое предложение менять трупы врагов на руки своих солдат. Для меня жизни ценнее рук, потому я и согласен на такой обмен. Но что, если для вражеского полководца пушки ничего не стоят? Что если они столь дешево ему обходятся, что он готов делать из каждой пушки только один выстрел? Тогда война быстро измениться. А когда на войне что-то быстро меняется выживает тот, кто быстрее приспособится к этим событиям. А кто жив, тот и победил.

Он сделал длинный глоток. Юноша, подумав, тоже сделал еще один глоток.

— Завтра пойдем экспериментировать. Пока мы не получим в руки арбалет и болты так ловко убивающие наших магов, необходимо сосредоточиться на этой чудо-артиллерии. Северяне уже удивили нас один раз. Могут удивлять и дальше. Чем раньше мы сможем перенять их хитрости, улучшить их и включить в тактику действий легионов, тем лучше. Начнем, пожалуй, с того, что зарядим мелким стальным мусором гарпий и посмотрим, насколько они будут эффективны. Может быть, удастся без особых проблем улучшить орудия, уже установленные на стенах города. Честно говоря, даже обидно, что я раньше до такой штуки не додумался! Ведь так просто, поменять заряд и косить врагов!

— Ну, гарпии обычно стреляют навесным огнем, поэтому, мне кажется будет слишком большой разброс снарядов, при условии, что они будут столь же маленькие, как и снаряды Кинетиков.

— Ну, ты, мой маленький зайчик, просто не в курсе о новом изобретении Пиромантов. Если правильно все сделать… Нужно будет смотреть. К тому же, ты не совсем прав на счет навесного огня, мой маленький зайчик. Когда противник подходит вплотную к стенам, последние выстрелы ведутся почти в упор, без навеса. Если в этот момент зарядить «мусорный» заряд, то может получиться эффективно. К тому же, с легкой артиллерией мы тоже будет играть. У меня есть пара знакомых хороших кузнецов в городе.

— Кузнецов, не мастеров пушек? — удивился Парин.

— Мастера на то и мастера, что удавятся, но не сделают ничего нового! У них гордость, столетние традиции и прочая чушь! Лучше пойти к человеку с более широкими взглядами на жизнь. Он будет более склонен попробовать новое, не боясь попасть в глупую ситуацию.

Парин глотнул вина, и понял, что сам претор-легат именно такой человек. Он постоянно рискует оказаться в глупых ситуациях и специально окунает в такие ситуации других, именно чтобы добиться лучшего эффекта. Или у него просто такой вредный характер, а замеченный Парином эффект только побочное следствие характера? Интересно, сможет ли он, вести себя схожим образом? Он задумчиво хлебнул из бутылки. Кажется, вино в ней подходило к концу. Он сам не заметил, как выпил почти целиком бутылку? Ацелий допивал уже вторую.

Они проговорили, продолжая пить вино до глубокой ночи. Не все детали разговора Парин запомнил. И он точно не помнил, как добрался до своей постели в казарме. Но проснулся он в своей кровати, с дикой головной болью. Пенек ожидал этого и помог ему доковылять до бочки и умыться. Как выразился солдат, претор-легат послал его понаблюдать, точно ли юноша не захлебнется. Потом, в общей столовой, Пенек заставил его съесть плотный завтрак. Парин, борясь с тошнотой, почти доел его, когда зашел бодрый и свежий Ацелий. От вида этого бодрого старичка, выпившего вчера вдвое больше него, Парина все же стошнило в собственную тарелку. Так прошел его первый понедельник на адъютантской службе претор-легата тактического корпуса, Ацелия.

Глава 11 Асциена. Неправильные связи

Выехав из Майна, они отправились на двух закрытых каретах на юг, до Ира. Добравшись до края Пустоши они поедут вдоль него на юго-восток, пока не достигнут Кальциума. Это был небольшой город, славящийся своими гончарными мастерскими и гарнизоном когорты легиона Забвение. Этот легион Империи был рассеян вдоль всей границы с Пустошью, храня покой граждан Империи. Это был единственный легион, где не было рыцарей и где число вспомогательных войск превышало число пехотных центурий. Их задачей было не пропускать любопытствующих в Пустошь, и не выпускать ничего опасного оттуда. Они патрулировали периметр Пустоши, тянущейся до самого побережья и имеющую форму огромного треугольника, который река Меридиан делила на двое. Когорты легиона Забвение были расквартированы по границе этого треугольника в городках так, чтобы проще было патрулировать этот немалый рубеж.

Когда-то Пустошь была центром империи, Капитул, столица древней Империи утопал в садах. Мягкий климат, бесконечные небольшие холмы с виноградниками, тихое русло широкого здесь Меридиана. В Капитуле находилась Академия Одина. Здесь был центр наук и искусства. Сталелитейные заводы в самом устье Меридиана. Виллы аристократии на левом и правом берегах. Тут начиналась паровая дорога. Тут она и окончилась, из-за прорыва Ничто. Эта область была ядром Империи. Когда она стала Пустошью, Империя едва не развалилась на куски. Было потеряно столько знаний, что человечество чуть не откатилось в темные века до прихода Одина. Империю от этой участи спасли только шесть учеников Одина — Великие боги. Они основали свои академии, не чета Академии Одина, но это позволило сохранить хотя бы часть знаний и, в последствии, создать шесть Орденов магов. Они не дали развалиться Империи, лично участвуя в первых войнах. Тогда они были едины. Потом появились Младшие боги, частью самоучки, частью ученики Великих богов. И жизнь восстановила привычный ход, пока не пришел Убийца Богов.