Неспящий - [38]
***
— Двенадцать улыбаются тебе! — помахал товарищу Аббе, уже уплетающий завтрак за привычным угловым столом. Рядом с ним сидела Спек, а вот Рарэ нигде не было видно.
— Где твоя сестра? — выдавил из себя слабую улыбку Тори.
— Отдыхает, — заботливо улыбнулся советник, — пусть, вчера был тяжёлый день. Да и не стоит ей с нами идти к старику.
— С нами? — Виатор покосился на ковырявшую вилкой яичницу Спек.
— Ну да, Спек тоже изъявила желание навестить его. Пока он ещё жив, — нахмурился Аббе, — думаю, в этом нет ничего предосудительного.
— Нет, — Виатор присел на стул и опустил глаза на уже ожидавший его завтрак, — но двенадцать знают, чем это закончится.
***
Старик, как обычно, сидел за своим столом посреди лаборатории на втором этаже и сосредоточенно пересчитывал какие-то камни в небольшом кожаном мешочке.
— Девять, одиннадцать… Десять, одиннадцать… Тринадцать, минус один… О! — вздрогнул он, подняв глаза на гостей, — да здесь целая делегация!
— Именем короля, — лучезарно усмехнулся Аббе.
— Что ж, проходите-проходите, будьте как дома! — заулыбался Карагус.
Аббе представился старику, стараясь не слишком подкармливать его гостеприимное естество. Он по-прежнему не доверял алхимику, а потому старался держать дистанцию и сразу перейти к делу.
— Ладно-ладно, присаживайтесь. Мы уже можем начать.
Аббе и Виатор присели за стол, в то время как Спек пожелала остаться в стороне. Ей было до смерти любопытно происходящее, но она осталась лишь наблюдателем, глазея параллельно на уставленные древними книгами и магическими артефактами полки.
На столе, устланном на этот раз лиловой потёртой материей, стояла массивная посуда, наполненная водой. Или чем-то очень похожим на воду. Пожалуй, разница была лишь в том, что жидкость была на удивление тёмной, она отдавала смешением синего, чёрного и фиолетового, и, несмотря на её непрозрачность, сквозь неё будто бы прослеживалось мерцание… звёзд? Ровно в центре, наполовину погружённый, располагался немного задымлённый изнутри стеклянный шар. На столе же, вдоль краёв посуды, было выложено двенадцать гладких камней с до боли знакомыми символами, рассыпаны какие-то порошки, то ли случайно, то ли по чьему-то наставлению образующие причудливые узоры. По краям стола стояло четыре свечи в искусно выкованных зооморфных подсвечниках. Несмотря на их закопчённость и старину, Тори отметил про себя, что стоит такая работа совсем не дёшево. Интересно, как старику удалось разжиться такими?
Карагус попросил Спек задёрнуть шторы, а затем привычно суетливо склонился над столом и, едва не подпалив рукава своей мантии, по очереди зажёг свечи. Затем он закатал рукав и коснулся ладонью шара. Вода в посудине едва-заметно всколыхнулась, но тут же стала такой же идеально гладкой, как и была. Старик прикрыл глаза, сделал глубокий вдох и скользнул средним пальцем руки в воду. В этот момент Тори заметил, что на фаланге его был то ли нарисован, то ли выжжен треугольник, остриём указывающий ровно вниз. Старик по-прежнему не открывал глаз, но удивительно точно и отчётливо перемещал палец, чуть погрузив его в водную гладь и едва-слышно произнося слова на незнакомом языке. Тонкая линия тянулась за ним, подходя к каждому из двенадцати камней, выложенных снаружи. С каждым новым камнем пламя свечей начинало подрагивать сильнее, и Аббе с Виатором всё более завороженно наблюдали за происходящим. Наконец, старик провёл неосязаемую черту от последнего камня до шара и снова воодрузил на него ладонь, с которой стекла капля жидкости. На секунду Тори показалось, что она стала густой и красной, но она так быстро растворилась в воде, что он не успел ничего толком понять. В этот момент пламя свечей затрепетало так, будто в комнату ворвался сильный сквозняк, и внутри шара начала скапливаться отчётливая светящаяся дымка. Рука Карагуса заметно напряглась, и по его телу прошла ощутимая крупная дрожь. Его глаза засветились сильнее, а губы начали шевелиться в немом потоке неразличимых слов.
— Мальчик, — прошептал старик, — куда пойдёт мальчик?
После этих слов он сильно вздрогнул, едва не оторвав руку от шара, но вскоре возымел над собой контроль и, нахмурив лоб, продолжил концентрироваться на шаре. Внезапно он резко распрямился и заговорил глубоким чужеродным голосом:
— Неспящий!
Тори вздрогнул. Этот голос казался ему одновременно чужим и до боли знакомым. Он понимал, что голос обращается к нему, но боялся ответить ему. Тори не знал правил ритуальной магии, да что уж там, он не был осведомлён даже в простом этикете. Поэтому разговор с неведомой сущностью не казался ему хорошей затеей. Но он всё-таки совладал с собой и, решив, что главное сейчас — это отбросить страх, ответил как можно более твёрдо:
— Да.
— Мальчишка! Всего лишь мальчишка на пути неспящего! Ты слаб и напуган! Что ты можешь сделать?
— Я делаю то, что должен, — всё также ровно ответил Виатор.
— Все делают то, что должны! Реки текут, ибо им положено течь. Почему я должен помогать тебе?
— Никто никому ничего не должен, — Тори не узнавал собственного голоса. Сейчас он звучал небывало взросло и мудро, — но если чему-то суждено произойти, это происходит.
Когда-то остров Коа’Коа был райским местом, но все изменилось в день исчезновения моего дедушки. После этого мир сковала вечная зима, и замерзший океан отрезал нас от духов, что заботливо оберегали наш народ с начала времен. Я родилась намного позже трагических событий, но именно мне выпал шанс отправиться в опасное путешествие и узнать, что же случилось тридцать лет назад. Если я разгадаю эту загадку, то смогу растопить многолетние льды и вернуться домой. Если же потерплю неудачу… это может стоить мне жизни.
Опасный дар – погружаться в прошлое людей, прикоснувшись к ним – получил когда-то мальчик Такута. Это умение пугает окружающих, и Такута становится изгоем. Чтобы не общаться с живыми, он выбирает профессию тейна матэ – мастера, собирающего мертвецов в последний путь. Однажды к нему на стол попадает погибшая в бою с чудовищем девушка. Многих душевных сил стоит Такуте его решение обратиться к своему дару и узнать историю несчастной, лицом к лицу встретившись с монстрами, населяющими нашу жизнь…Эта книга – участник литературной премии в области электронных и аудиокниг «Электронная буква – 2019».
Кевин — типичный девятнадцатилетний житель Чикаго. Его окружают нищета, преступность, наркотики и постоянная необходимость выживать. Но всё это — лишь декорации для настоящей тьмы, таящейся в его душе: Кев страдает от стрессового расстройства, и вскоре начинает раз за разом переживать свою смерть. Он отчаянно пытается вспомнить события, повергнувшие его в это безумие, но последний год будто стёрли из памяти, а друзья и семья делают вид, что ни о чём не знают. Что же произошло год назад? Что такое важное потерял Кевин, после чего он уже не может быть собой? Сможет ли он вспомнить это, выживая на грязных и опасных улицах враждебного города?
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.