Неспящий - [37]
— А что, в мире так много людей, которые хотят тебя отравить?
***
Тори поднялся в комнату и повалился на кровать, не разжигая свечи. Сознание описывало невыразимые пируэты, и тело с трудом слушалось. Да, определённо, этот мир открывает новые горизонты. После инцидента с отравленной кружкой Тори, конечно, выпил ещё две, что несколько притупило неприятное воспоминание, но беспокойство всё равно осталось где-то в подкорке. Ари где-то рядом. И она по-прежнему жаждет его смерти. Забавно, но Тори поймал себя на мысли, что он сам жаждет её не так, как прежде. Конечно, он скучал по дому. Но теперь его окружали доселе неведомые события и явления, наполняющие жизнь чем-то особенным. Хотелось ли ему бежать от них прочь? Едва ли. И на фоне подобных размышлений безумная травница казалась вполне серьёзной угрозой. Она выжидала. Ждала момента, когда он вновь окажется с ней на равных, обретя смертность. Но чем больше он приближался к грани смертности, тем меньше он её желал. Сейчас он был невероятно пьян и весел, и ему как никогда хотелось жить. Жить здесь и сейчас. Аббе плавно перекочевал на ночлег в комнату сестры, и сейчас Виатор был совершенно один в тёмной комнате. Впрочем, видимость была довольно хорошей, так как лунный свет отражался от снежного покрова, объявшего эту несчастную землю. Невероятно красивое зрелище, надо сказать.
Тяжёлая дверь скрипнула и приоткрылась. Тори не стал открывать глаз, так как любое их движение вызывало головокружение и приступ тошноты. Поэтому он молча лежал и прислушивался к осторожным шагам в темноте. Шаги были неровными, тихими и сбивчивыми. И вот, как только они приблизились к нему, Виатор почувствовал сильный удар сверху. Он машинально вздрогнул и открыл глаза. Ещё немного, и он бы принял это за очередное покушение, если бы до его ушей не донёсся до боли знакомый сдавленный стон.
— Ооох… Тейна Тори… Какое проклятье занесло вас в мою постель? — заплетающимся языком пролепетала Спек.
— Не хочу тебя расстраивать, но она не совсем твоя, — сдавливая смешок выдавил Тори.
— Оооооох… — девушка упала лицом в подушку, отчего до Виатора доносился приглушённый и неразборчивый звук. Тори отодвинулся к стене, дав девушке занять часть постели. Кажется, она здорово перебрала, и теперь довольно абстрактно воспринимала реальность. Виатор попытался сконцентрировать взгляд, чтобы различить в лунном свете её черты. Одежда немного смялась, а зелёный шейный платок съехал набок. Золотистые небрежные кудри разметались по подушке, спутавшись между собой. Спек дышала ровно, лишь изредка тихо поскуливая, видимо, от дурного самочувствия. Вдруг она неуклюже повернулась набок, уткнувшись лицом Виатору в грудь.
— Тейна Тори, — всё так же тихо и неразборчиво проговорила она себе под нос.
Тори заметно напрягся. Так близко к нему не подбиралось ни одно существо противоположного пола. Он чувствовал её горячее хмельное дыхание даже через плотную рубаху, и это вызывало невиданный шквал эмоций в его душе. Вдруг он заметил, что на девушке до сих пор надеты перчатки. Спек была довольно странной, но это придавало ей некоторого очарования. Её коричневые перчатки и зелёный платок врезались Виатору в память с их первой встречи. А если что-то делает тебя узнаваемым, то это определённо хорошо. Он осторожно протянул руку и потянул за кончик тонкой замши. Девушка моментально вздрогнула и отдёрнула руку.
— Нееет… — пробормотала она и, сложив руки будто в молитве, ещё ближе прижалась к Виатору. Он в очередной раз почувствовал головокружение, поэтому просто отпустил момент, уронив голову на подушку. Перед глазами моментально замелькали цветные пятна, мир накренился в обе стороны сразу и вскоре растворился в кромешной темноте усталого сновидения.
Поднялась сильная снежная метель, и густой мех на капюшоне перекрыл какую-либо видимость. Дорога вела вверх, в горы. Сам уже не понимая, ради чего, я буквально боролся за каждый шаг, утопая в глубоких сугробах.
Неожиданно я почувствовал резкий толчок в бок и смог сквозь бурю разглядеть огромного волка. Я старался просто отбиться от него и уйти, но он вгрызался в мою руку, и боль была действительно отчетливой, настоящей. Из-за капюшона и снега мне почти ничего не было видно, я лишь слышал, как кто-то кричал, что я должен сам с этим справиться. Всё вокруг застилала белая пелена, и мир, казалось, исчез. Остался лишь этот голос и нестерпимая боль, пробирающая до костей.
Я вытащил из-за спины меч, нащупал перед собой пасть, обхватил ее одной рукой, а другой начал наносить удары сзади по волчьей шее. Она оказалась гораздо тоньше и слабее, чем я ожидал. Я бил, будто одержимый, и содрогался от каждого прикосновения. Остановиться было невообразимо трудно, меня обуяла первородная страсть. Страсть, соизмеримая с одной лишь смертью. Но в какой-то момент до меня донёсся голос: «Хватит. Она мертва.»
Буря поутихла, я скинул капюшон и оглядел обмякшее тело в своих руках.
Белая волчица.
Виатор подскочил на постели и, судорожно дыша, огляделся. Комната была залита утренним солнцем, и лёгкий морозный воздух пробивался сквозь окно, заставляя тело неконтролируемо подрагивать. Он был один в пустой комнате, и сердце до сих пор бешено колотилось.
Когда-то остров Коа’Коа был райским местом, но все изменилось в день исчезновения моего дедушки. После этого мир сковала вечная зима, и замерзший океан отрезал нас от духов, что заботливо оберегали наш народ с начала времен. Я родилась намного позже трагических событий, но именно мне выпал шанс отправиться в опасное путешествие и узнать, что же случилось тридцать лет назад. Если я разгадаю эту загадку, то смогу растопить многолетние льды и вернуться домой. Если же потерплю неудачу… это может стоить мне жизни.
Опасный дар – погружаться в прошлое людей, прикоснувшись к ним – получил когда-то мальчик Такута. Это умение пугает окружающих, и Такута становится изгоем. Чтобы не общаться с живыми, он выбирает профессию тейна матэ – мастера, собирающего мертвецов в последний путь. Однажды к нему на стол попадает погибшая в бою с чудовищем девушка. Многих душевных сил стоит Такуте его решение обратиться к своему дару и узнать историю несчастной, лицом к лицу встретившись с монстрами, населяющими нашу жизнь…Эта книга – участник литературной премии в области электронных и аудиокниг «Электронная буква – 2019».
Кевин — типичный девятнадцатилетний житель Чикаго. Его окружают нищета, преступность, наркотики и постоянная необходимость выживать. Но всё это — лишь декорации для настоящей тьмы, таящейся в его душе: Кев страдает от стрессового расстройства, и вскоре начинает раз за разом переживать свою смерть. Он отчаянно пытается вспомнить события, повергнувшие его в это безумие, но последний год будто стёрли из памяти, а друзья и семья делают вид, что ни о чём не знают. Что же произошло год назад? Что такое важное потерял Кевин, после чего он уже не может быть собой? Сможет ли он вспомнить это, выживая на грязных и опасных улицах враждебного города?
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.