Нерон - [37]

Этот проект не нов. Еще тиран Коринфа, потом Деметрий Поликрат задумывались об этом задолго до Нерона, как и Юлий Цезарь, втиснувший город в лоно колониальных территорий, а после него — Гай Калигула. В этом была прямая выгода — построив канал, можно отправиться на Восток, не огибая Пелопоннеса, что очень выгодно для экономики Греции.

В конце сентября после тщательной подготовки начались работы. Церемония по случаю начала работ отличалась исключительным великолепием. Окруженный преторианцами и известными людьми, Нерон произносит пышную речь. В честь богов поются гимны. С золотой лопатой в руках под торжественные звуки труб император дает команду начать работы. Были приглашены египетские инженеры. Строительные работы производились с помощью шести тысяч военнопленных евреев, присланных Веспасианом, а также политических заключенных. Прокладка канала началась в восточном направлении. Но [163] работы продвигались плохо и скоро вообще прекратились, скорее всего, из-за кризиса 68 года. Только через пять лет строительство возобновилось, но последователям Нерона опять же не хватило рвения. И только в конце XIX века строительство канала довели до конца.

Зевс-Освободитель

Пребывание Нерона в Греции стоило очень дорого. Часть огромных расходов была отнесена на счет богатых греков. Пусть думают о том, сколько требует организация игр. Во время поездки император показал свою расточительность.

Судьям и арбитрам Олимпийских и Истмийских игр он сделал богатые подарки из серебра. Даровал римское гражданство судьям и знати, которые его еще не имели, так как были выходцами из колоний. В их число входил Тиберий Клавдий Динипп, главный распорядитель турнира на Истмийских играх, и еще десять судей-ассистентов.

Без сомнения, путешествия не было, если бы не решение, которое Нерон принял 28 ноября 67 года. Решение, ставшее событием, потому что в этот день император официально даровал свободу грекам. Литературные источники лишь упоминают об этом. Плиний Старший заявляет, что: «Домиций Нерон дал полную свободу Ахайе», в [164] то время как Светоний уточняет, что этот факт произошел, когда принцепс собирался покинуть Грецию и организовали Истмийские игры. Другие проводят параллель между действиями Нерона и Тита Квинтия Фламиния, римского полководца, который вернул Греции свободу во II веке до нашей эры.

Нерон, действительно, был готов к отъезду, когда принял это решение: отъезд казался еще более внезапным потому, что принцепс решил отправиться на Восток. Речь идет о том, чтобы наверстать упущенное и ударить по вольнодумцам. Что же до аналогии с Фламинием, то она была правильной: ведь сообщил же Нерон грекам, что отныне они будут входить в его империю на правах широкой автономии. Ну а Фламиний пожаловал им формальную свободу и пошел дальше. Так, может быть, чтобы усилить впечатление от принятого решения, Нерон захочет еще раз в этом году провести Истмийские игры и созвать представителей из всех греческих городов за исключением Спарты, которую не любили из политических соображений и отсутствия художественного восприятия.

В колонне из серого мрамора, найденной в Кардице, хранились копии трех документов, относящихся к этому решению: первый — воззвание к грекам, где их призывают прибыть в Коринф к 28 ноября, второй — речь, произнесенная Нероном в этот день, последний — декрет [165] города Акрефия с благодарностью императору от имени других греческих городов.

Речь Нерона недвусмысленна, принцепс в ней утверждает, что все греки станут свободными и освобождаются от налогов. Отметим, что его жители никогда не были равны между собой, он обещает осуществить свою старую мечту об объединении Эллады. Наконец, он подчеркивает уважение к грекам и любовь, которую испытывает к их стране.

Давайте смотреть правде в глаза. Нигде не говорится о предоставлении независимости Греции, зато статус провинции, точнее сенатской провинции, упразднили. Греки приветствуют императорскую милость, получение римского гражданства, мнимого экономического равенства. Греческие города, которые не являются ни греческими колониями, ни городами, «свободными» от уплаты податей, — Афины и Спарта — добьются налогового освобождения. Греция была бедна, и такая мера не могла не быть для нее благоприятной.

Призыв к единству во имя эллинизма в пределах Римской империи является политической парой этого экономического решения. Нерон хотел поддержки восточной и греческой толпы, так же как он искал поддержки у римского плебса. Даже в худшие времена, чуть живой, изгнанный из своего дворца, он смешивался с толпой и терялся в ней, шел в гущу народа и устанавливал с ним контакт, живой и искренний, как [166] это отражалось в образах полубогов греко-римской Империи.

Греки до конца оставались ему благодарными, что подчеркивает во многих трудах Плутарх. Его решение было встречено с энтузиазмом, записи рассказывают о свободе или восхваляют Нерона. Монеты, отчеканенные в Греции, прославляют Зевса-Освободителя — если с одной стороны изображен принцепс в лавровом венке, то на обратной можно увидеть Верховного Бога, сидящего на троне с трезубцем и скипетром в руках, и надпись: «Зевс-Освободитель». Другие монеты имели то же обозначение. Их выпускали во всех частях Греции. В Александрии, где, возможно, ожидали Нерона, одни монеты воспевали подвиги императора, другие — строительство Коринфского канала. Только что выпущенные сравнивают императора с Аполлоном, Посейдоном и Зевсом Олимпийским. Греки не забудут Нерона до тех пор, пока Веспасиан не отменит налоговую независимость, которую принцепс пожаловал им, и не вернет Греции статус провинции.