Нерон - [36]

Факт коронования Тиридата в Риме станет для неронизма возможностью обрести второе дыхание. Таким образом, он продолжает подготавливать путешествие в Грецию. Эллинский мир уже давно готовится принять Нерона. Пропаганда Египта уже давно пропитана эллинским духом. Монеты, выпущенные в этот период, представляют греческих богов, присутствующих на играх, в которых должен принимать участие Нерон. В Олимпии предпринимают значительные усовершенствования, чтобы принять принцепса как можно лучше: императорская резиденция размещается в павильоне судей, где в его честь будет воздвигнута триумфальная арка. В Коринфе даже перестраивается театр. Словом, все ждут императора. В октябре Нерон уже прибывает в Корфу. Он не уедет из Греции до 67 года. Присутствует он там вместе со Спором, любимым мальчиком, которого [159] опекает Кальвия Криспинилла. Его жена, Статилия Мессалина, тоже его сопровождает, многие свидетельства подтверждают это. Женщину совершенно не оскорбляет присутствие Спора. Если верить Диону Кассию, император отправился в Грецию не как римский тиран-завоеватель, он поехал туда, чтобы управлять квадригами, вести себя как гистрион. Императорская свита представляла своего рода музыкальную армию со структурой, напоминающей традиционную армейскую. Воины, сенаторы, писатели входили в ее состав и весьма впечатляли жителей Южной Италии и Греции. Но путешествие не объединило двор. Некоторые испытывали такое же беспокойство, как в 64 году. Это те, кто станет участниками заговора Виниция.

В октябре Нерон-артист дает свое первое «представление». Он поет перед алтарем Юпитера, поздним эллинским чудом сирийского происхождения. В Акции он вновь выступал на организованных в городе празднествах и играх. Оттуда он отправляется в Коринф, столицу провинции Ахайя, где проводит зиму и остается до апреля 67 года оторванный от административной деятельности, касающейся будущего Греции и ожидающей его решений, а также других неотложных дел, из которых самые важные — изгнание обременительных родственников, таких как Корбулоны и Скрибонии. В Коринфе отчеканены монеты из бронзы с изображением Нерона на лицевой стороне, здесь же указаны его [160] титулы; на обратной стороне — галера, символ флота, который перевез императора и его свиту в Грецию.

Прием, который ему оказали на столь любимой им земле, был горячим. Грекам льстило, что император принимает участие в их агонах, — даже если, порой, их прием и энтузиазм были не ярко выражены: зрители в театрах берегут силы,— совершенно не похожий на застывших в своем величии бывших императоров. Страстно увлеченный греческими соревнованиями, принцепс принимает в них участие и становится победителем в четырех больших национальных играх: Олимпийских, Немейских, Истмийских и Пифийских. Если две последние проводились в предусмотренные сроки, то две другие были назначены специально для императора. Он хотел бы участвовать и в музыкальных состязаниях, хотя Олимпийские игры, например, ограничивались только атлетическими и конными соревнованиями.

Коринф

Нерон никогда не забывал о политике, даже в своем путешествии. Он намеренно избегает Аттики, не участвует в мистериях Цереры, как мы уже говорили, не посетит ни Афин, ни Спарты. Из философских побуждений прежде всего он знал, что в таинствах Цереры нельзя участвовать совершившим преступление и не хотел [161] рисковать. Но Аттика — символ классической Греции и Греции доэллинской? А Афины и Спарта? Первые — часть греческой демократии и враждебного абсолютизму менталитета, вторая — родина законов Ликурга, которыми римская консервативная демократия постоянно восхищается.

Это классическая Греция, которая восстала против Александра: Нерон, тягаясь с Македонцем, смог бы обойти его. И поскольку он все-таки любил Грецию, то решил сделать Коринф местом своего пребывания. Коринф, который всегда ненавидели римские консерваторы, в нем они видели воображаемого противника Вечного города. Избранный императором город был большим торговым и морским центром. Настоящая этническая мозаика, в нем много восточного, здесь предки отдали свое предпочтение Александру. После участия в Олимпийских и политических играх в июле — августе 67 года Нерон, наконец, прибывает в Коринф.

Он будет теперь выезжать из города на непродолжительное время, в небольшие поездки. Предполагал ли император сделать Коринф второй столицей? Не думаем. Меры, которые он принимал во время своего пребывания в Ахайе, носили скорее характер административный, экономический и культурный, а не политический. Одна из самых значительный мер — это решение рыть канал в Коринфском перешейке. Средства получили, разделив расходы на военные цели. Дион [162] же считает этот канал капризом Нерона, который скучает в Греции.

По Филистрату, речь идет об одном их самых значительных решений императора. Псевдо-Луций усматривает в этом тщеславие принцепса — не хочет ли он переделать Пелопоннес в «остров Нерона»? — по настаивает на пользе, которую такая операция принесет торговле, для Плиния Старшего это необходимость, для Светония, безусловно, положительная мера.