Нереально - [54]

— Не-а. Знаешь же, как говорят: ружье, машину и жену не доверяй никому.

— Жену — это ее что ли? — насмешливо фыркнул Максим, подмигнув в мою сторону.

— Не остроумно, — беззлобно усмехнулась Дина, — Макс, вы вчера говорили, Ида Валерьевна всех достала. А Полина? Она тоже?

Максим посмотрел на нее с удивлением, услышав такой вопрос. Потом, раздумывая, пожал плечами.

— Пожалуй. Она была…суровая. Знаешь, как кошка была: не к людям привязанная, а к дому. И переходила, как знамя, из рук в руки. В смысле, от одних хозяев к другим. Я-то сам пришел к Верейскому на работу Машу возить, потом и пацаненка. Вот с тех пор и с ней все время. А Полина еще на старых хозяев работала в прежнем доме.

— На старых — это на родителей Верейского что ли? — переспросила Дина.

— Не, тот дом был не его родителей, — Максим немного смутился оттого, что начал столько рассказывать нам, но продолжил, — а родителей его первой жены.

— Вероники? — уточнила Дина и, получив утвердительный ответ, спросила, как обычно в лоб, — А кто такая Снежана?

Максим опять помедлил с удивлением, видимо, не ожидая, что нам известно столько подробностей о жизни обитателей этого дома.

— Так это…дочь хозяйская. От первой жены, — проговорил он, наконец, — Она еще в том доме, в Старозаводске с Анатоль Палычем жила. Строптивая девка, с норовом. Но оно и понятно, отец ее одну всегда любил, растил, когда мать померла. А потом вдруг привел в дом молодую жену, всего лет на десять ее старше. С Марией Палыч познакомился, когда в книжный магазин зашел, где она работала. Снежане тогда было шестнадцать лет, она уже привыкла, что она одна в доме хозяйка и папина любимица, а тут нате — мачеха. Да еще Костик этот.

— Дай угадаю, — я саркастически усмехнулась, — Она была рослая и худощавая.

— Ну, да, — со вздохом признал Максим, оглядев меня, — У него прямо болезнь какая-то. Маша-то старалась подружиться, но девчонка ни в какую. Так-то вот.

Он огорченно покачал головой и вернулся к мытью хозяйской машины.

— А где же теперь Снежана? — спросила Дина.

Максим оглянулся через плечо. Он уже начал недоумевать, почему мы вдруг его так допрашиваем.

— Она убежала. Взбрыкнула, что называется, и ушла из дому. Я повез их как-то с Костиком на машине в магазин, я тогда уже работал, а на обратной дороге Костик предложил через парк пройтись. Погода, мол, хорошая. Я поехал в объезд, припарковался, стал их ждать по другую сторону парка. Костик вышел один, красный весь, злой. Они пока шли, сказал, поругались, и Снежана убежала.

Мы с Диной посмотрели друг на друга, потом на Максима.

— Да вы чего подумали? — видя, что мы глядим с подозрением, забеспокоился Максим, — Он же дурак просто, он ничего не сделал. Ну, ущипнул, может, если только. А Снежана правда сбежала. Она в деревню перебралась к бабушке, сестре Аглаи Васильевны. Палыч ездил потом, она выходить к нему отказалась. Сказала, что все ей надоели, и она хочет жить сама по себе. Потом учиться уехала в Москву. Теперь, наверное, приедет. На похороны, — он смущенно пожал плечами, — А что? Старушка-то наша, видать того…

Мы вышли из гаража, расположенного в дальней части дома в цокольном этаже, и пошли обратно в кухню. Обходя вокруг дома, мы молчали, каждая, прокручивая в голове, почерпнутую у шофера информацию. Догадка, посетившая меня при изучении маминого дневника, наконец, начала оформляться в складную гипотезу.

— Вот это уже больше похоже на правду, — я взяла Дину за плечо, останавливая и поворачивая к себе лицом, — Не проклятие, а порча. Может такое быть?

— Может, — Дина неопределенно пожала плечами, — Только это не порча, а скорее месть. Девочку, Снежану эту, обижали все, кому не лень. Мачеха отца захомутала, Костик приставал, скотина, Полина раньше служила семье ее матери, а потом спокойненько переметнулась к новой хозяйке, предала фактически. Ремонтники помогали змее-мачехе обустраивать новое гнездышко. Ида опять же пилила за все подряд. На нее бы я и сама люстру сбросила.

— А Аглая Васильевна? — спросила я.

— Тебя хотела предупредить, — Дина прищурила глаза, прислушиваясь к мелькнувшей у нее мысли, — Значит, она неплохо осведомлена о том, что происходит в доме. В одном я была права: здесь есть какая-то вещь, с помощью которой она вредит Верейским.

Она решительно повернулась и ускорила шаг.

— Не понятно только, — я постаралась не отстать, — Прошло столько лет с тех пор, как Снежана ушла из дома. Неужели обиды не позабылись? Почему она начала мстить только сейчас?

Дина досадливо дернула плечом.

— Какая разница? Сначала надо вычислить ту вещь, потом найти ее саму. А там уж выясним подробности, — она оглянулась на меня, — Работы полно.

Да, полно. От этой мысли у меня внутри все сжалось. Мне придется остаться в этом доме. Я не могу поехать к матери и охотиться с ней на демона.

На кухне пахло восхитительно. Пока мы разговаривали с Максимом, в духовке испекся пирог с черникой. Наталья Львовна переложила его с противня на плоское овальное блюдо и прикрыла влажным полотенцем.

— Порадую хозяйку, — вздохнула она, — Анатолий Палыч поехал в милицию заявление писать, она одна лежит у себя расстроенная. Остынет, отнесу. Может, съест кусочек.