Неправильное число - [82]

Что касается Насти и Артема, то их право на место на «Ковчеге» под сомнение вроде как никем не ставилось, однако никаких рычагов влияния на «высокие договаривающиеся стороны» у ребят не было. Безбородов даже отобрал у них мобильные телефоны – под тем предлогом, что их якобы могут отследить некие недоброжелатели – позволив, впрочем, каждому сделать из Варшавы по последнему звонку домой. Сам при этом стоял рядом, всем своим видом демонстрируя готовность в любой момент вмешаться, не дав сболтнуть в эфир лишнее – точнее, то, что сочтет лишним он.

Разговор со своими, собственно, у Насти не сложился. Отец, как видно, был на работе и трубку не брал. Мама вроде бы и обрадовалась нежданному звонку, но, кажется, понятия не имела, о чем говорить с дочерью (в прошлый раз они контактировали сразу после «взрыва» в «Ковчеге»: Настя написала, что у нее все в порядке, умолчав, конечно же, о том, что собиралась в пострадавший клуб, ответом было короткое «хорошо»). В результате вся беседа свелась к формальным вопросам и пустым ответам: «Как дела? – Нормально, а у тебя? – Тоже нормально. Что нового? – Да все по-прежнему. Сессию сдала? – Сдала. – Умница. – Как там папа? – Работает», ну и так далее в том же духе. Даже о том, что звонишь из-за границы, категорически запрещено было упоминать – не говоря уже обо всем остальном.

Еще до этого Настя заикнулась было на предмет того, нельзя ли взять в «Ковчег» родителей, на что Безбородов напомнил ей про возрастное ограничение – тридцать лет. Мать с отцом, конечно же, были значительно старше.

– Но, может быть, тогда хотя бы просто их предупредить? – расстроенно промямлила девушка.

– Зачем? – коротко спросил капитан.

– Ну… – растерялась она от такого вопроса. – Чтобы они знали…

– Зачем?

– Ну…

– Многие знания – многие печали, – покачал головой Безбородов. – Что толку от полученного предупреждения, когда поделать ничего нельзя?

– Ну, может, хоть в церковь сходят, – не отступала Настя. Родители не были религиозными людьми, но других аргументов на ум ей в этот момент просто не пришло. Да и в самом деле, что еще делать перед лицом неминуемой смерти, как не обратиться к Богу?

– Кто-то в церковь, а кто-то – громить винный магазин, – сухо заметил капитан. – Жечь, насиловать, убивать – катастрофа все спишет. Готовы взять на себя ответственность и за это, Анастасия Викторовна?

– Родители никому не расскажут! – вскинулась девушка.

– Ага, никому, разве что кроме дорогой тети Вали. А та – дяде Пете, по большому секрету. Дядя Петя – закадычному дружку Ко ляну. Ко лян – жене Ксении… И пошло-поехало.

У Настиного отца действительно имелась двоюродная сестра Валентина, хотя, может быть, это было просто совпадением. В любом случае ни о каких дяде Пете с дядей Колей девушка слыхом не слыхивала.

Впоследствии Настя много думала о словах Безбородова, но так окончательно и не решила для себя, прав капитан или нет. Вроде и прав, но почему тогда на душе так тошно и чувствуешь себя предательницей?

Так или иначе, связи с внешним миром фээсбэшник их с Артемом лишил. Нет, можно еще, конечно, было запрыгнуть на тумбу в аэропорту и проорать городу и миру: «Спасайтесь, Апокалипсис грядет!» – и скоротать остаток дней в местной психушке, но зато с чистой совестью… Впрочем, похоже, предусмотрительный капитан принял меры и на этот случай: из Варшавы они вылетали ночью, подъехав на заказанном микроавтобусе прямо к трапу самолета. Водитель, везший их в аэропорт, сидел за сплошным толстым стеклом, не пропускавшим ни звука, паспорта польским пограничникам носил за всех сам Безбородов, и «вишенка на торте» – улыбчивая стюардесса на борту не говорила ни по-английски, ни тем более по-русски, что, однако, не мешало ей на лету ловить желания пассажиров.

Никаких билетов или посадочных талонов никому на руки не выдали, и места в салоне распределил между спутниками лично Безбородов. Соседство с нацепившим человеческую личину чудовищем Настю поначалу сильно тяготило – последние дни она изо всех сил старалась держаться от «польки» как можно дальше – и не исключено, что именно поэтому предложенный бортпроводницей стартовый бокал шампанского девушка, к спиртному обычно равнодушная, проглотила едва ли не залпом. Стюардесса, как видно решив, что молодая пассажирка глушит таким образом страх перед полетом, тут же поставила перед ней еще один, с которым Настя расправилась почти столь же быстро. После третьей порции девушка уже могла смотреть на соседку без содрогания, а после четвертой – даже осмелилась задать ей давно уже мучивший Настю вопрос:

– Скажите, пани…

– Для тебя просто Францишка, kochanie, – слащаво улыбнулась «полька».

– Скажите, Францишка… Тогда, в Москве… Чем я вас не устроила? Почему вы меня завернули, не пустив на «Ковчег»?

– Всем устроила, – развела руками блондинка. – Разве что кроме того, что поздно пришла. Соотношение полов в «Ковчеге» планировалось равным, пятнадцать мужчин и пятнадцать женщин. К тому моменту, когда ты вошла в кабинет, нужное число dziewcząt уже было набрано. Будь передо мной гений, что-то можно было бы еще переиграть, но ты, kochanie, прости за откровенность, не гений. Ты обычная, здоровая, в меру способная dziewczynka. Таких много. Приди ты первой – прошла бы. Шестнадцатой – увы.