Непокорная жена - [34]

Фредерик снова повернулся к окну. Дождь уже почти стих, и лишь отдельные капли падали на стекло. Он поступил ужасно глупо, сразу согласившись с брачным контрактом. Как только он встретится с Экфордом и разделается с этим негодяем, он вернется в Эссекс и сам поговорит с лордом Мэндвиллом. Он прямо скажет ему, почему не может жениться на его дочери. А потом постарается забыть о ней. Забыть, как она смотрела на него без всякого коварства в глазах, как откровенно высказывала свои мысли, как при взгляде на нее воспламенялась его кровь, чего он не чувствовал ранее ни с одной женщиной.

Элинор заслуживала гораздо лучшего мужчину, чем он. Вероятно, этот скучный Джордж Уитби будет для нее подходящим надежным мужем.

По крайней мере Уитби не разобьет сердце Элинор и не обманет ее ожиданий.

Фредерик ощутил холод, закравшийся в его душу. Да, он прямо скажет Мэндвиллу, какого мужа тот прочит своей дочери. Того, кто будет иметь любовниц, чтобы наслаждаться при каждой возможности, кто будет проводить много времени вне общества жены, игнорируя правила приличия, будь они прокляты. Разве сможет лорд Мэндвилл после этого заставить свою дочь выйти замуж за такого человека?

Однако он не прочь был бы унаследовать герцогство. При данном положении в будущем его ожидало только скромное, хотя и доходное баронство. И даже имея безупречную репутацию, ему вряд ли удалось бы подцепить дочь маркиза.

Фредерик в несколько шагов пересек комнату и остановился у камина. Подняв руку, он ущипнул себя за нос, желая причинить боль, чтобы отвлечься от неприятных мыслей. В течение того времени, пока он и Элинор будут находиться вместе в Девоншире, он должен противостоять искушению остаться с ней наедине. Он не хотел мучить себя образами, подобными тому, что захватили его воображение, когда она стояла перед ним в одном халате с туго затянутым поясом, отчего корсаж плотно облегал ее груди. Ее распущенные волосы оказались длиннее, чем он предполагал, и они красиво обрамляли ее лицо темными волнами. Но еще более привлекательным, чем ее красота, было родственное чувство, которое он испытывал, находясь рядом с ней. Когда оно возникло, он не мог бы сказать. Однако Элинор каким-то образом стала для него не просто желанной, но женщиной, пробудившей в нем незнакомые доселе чувства. В этот вечер она была напугана, и он утешал ее. А она, в свою очередь, беспокоилась о нем, как никто другой. Разве это нельзя назвать дружескими отношениями?

Горящие в камине поленья потрескивали и шипели, а у каминной решетки скопилась зола. Фредерик со стоном рухнул в стоящее рядом старое кожаное кресло. Ему предстояло тяжелое испытание, гораздо более тяжелое, чем он воображал.

– Ты выглядишь совершенно измученной, Элинор, – сказала Селина, опустив на колени свое вышивание и озабоченно сдвинув брови. – Ты плохо спала?

Элинор со вздохом тоже отложила в сторону свои пяльцы. Ей, видимо, придется распустить неровные стежки и начать все заново. Она, как ни старалась, не могла сосредоточиться.

– Я спала достаточно хорошо, – ответила она, солгав. Последние две ночи Элинор лежала в постели, тщетно пытаясь уснуть. Она ворочалась и металась, зная, что Фредерик находится по соседству и их отделяют всего лишь две двери. Она понимала, что не следует беспокоиться по этому поводу, однако не могла не думать об этом.

Элинор представляла, как он лежит в постели с обнаженной грудью. Нельзя сказать, что она раньше не видела обнаженных по пояс мужчин, однако ей не давала покоя мысль о Фредерике в подобном виде. Щеки Элинор розовели, когда перед ее мысленным взорам возникал его торс с теплой загорелой кожей, крепкими мышцами и узкой талией, продолжение которой исчезало под одеялом…

– Может быть, мне стоит поговорить с мистером Уитби?

Элинор осознала, что Селина обращается к ней, и щеки покраснели еще сильнее.

– Прости, Селина. Боюсь, я отвлеклась.

– Не надо извиняться, дорогая. – Селина наклонилась и похлопала Элинор по руке. – Я только спросила, как, по-твоему, следует ли послать за аптекарем? Может быть, тебе следует принять снотворное? – Селина повернулась к двери, откуда донеслись низкие мужские голоса. Потом они начали затихать по мере того, как мужчины удалялись, двигаясь по коридору. Снова посмотрев на Элинор, Селина слабо улыбнулась. – Я понимаю, что, должно быть, тебе тяжело сейчас. Я рада возвращению Хенли, но сожалею, что присутствие мистера Стоунема так действует на тебя. По крайней мере, ты должна быть довольна, что он оставил тебя в покое в течение двух минувших дней.

«Он избегает меня, – подумала Элинор, – хотя неизвестно почему». Последний раз они общались в тот вечер, когда бушевала гроза, и их общение было вполне дружеским. С тех пор он держался на почтительном расстоянии от нее. Он не обедал вместе со всеми и не присоединялся к ним в гостиной после обеда. Она не представляла, чем он был занят, когда уединялся вместе с Хенли в кабинете мистера Уитби.

Мало того, что Фредерик отдалился от нее – мистер Уитби внезапно начал вести себя не только как любезный хозяин, но в большей степени как ухажер. Она добивалась его расположения, однако его ухаживания почему-то не радовали ее.