Неоткрытая страна - [28]

Канцлер, я должен высказать свою точку зрения.

Коррд бросил на Горкона взгляд, выражающий недоумение и долготерпение, генерал словно спрашивал: "А что, по его мнению, он делал до сих пор?" Горкон понял Коррда, но, щадя Керлу, никак не отреагировал.

– Умоляю вас, – продолжал Керла, – забудьте даже думать о мирном договоре с землянами. Мы должны укрепить наши связи с ромуланцами. Вместе с ними мы заставим Федерацию стать на колени!

Коррд демонстративно хмыкнул.

– У ромуланцев нет тех ресурсов, которыми располагает Федерация.

Шевели мозгами, а не рви глотку, Керла. Даже в союзе с ромуланцами нам Федерацию не победить. Кроме того, ромуланцы любят нас так же, как и земляне.

– Но хоть имеют понятие о чести воина, – запальчиво парировал Керла.

Старик Коррд прищурился и громко рыгнул, показывая свое отношение к словам Керлы. Молодой человек не удержался, вскочил и в упор посмотрел на Горкона.

– Канцлер, я не сомневаюсь, что в союзе с ромуланцами мы сможем победить Федерацию и затем воспользоваться ее ресурсами. У нас еще есть время.

– Понятно, – медленно ответил Горкон. – Скажи мне, Чанг обсуждал этот вопрос с тобой? Глаза Керлы засверкали.

– Я действую сам по себе и не высказываю мнения других, – Керла стал в положение "смирно". – С вашего разрешения, канцлер…

Горкон кивком отпустил его.

Керла, разъяренный, стремительно вышел из помещения.

Дверь за молодым человеком с шумом захлопнулась, и Горкону ничего не оставалось, как вздохнуть. Керле канцлер доверял, как и другим советникам, но лишь до определенной степени. К бригадному генералу канцлер относился лояльно, но того могли уговорить предать Горкона, убедив, что судьба Империи в опасности.

Горкону было предельно ясно, что в среде военного руководства росло недовольство новым мирным договором. Именно по этой причине он принял дополнительные меры безопасности для своей персональной охраны и Азетбур, хотя полной надежности гарантировать было нельзя. Глуп тот руководитель, который считает, что удар может нанести только явный враг, но не собственный телохранитель.

Горкон повернул голову и увидел, что Коррд не сводит с него глаз.

Старый клингон возложил руки на огромный живот и издал низкий хрипящий звук, который можно было интерпретировать не иначе, как: "Ах молодежь, молодежь…"

Камерг помотал головой из стороны в сторону.

– Бригадный генерал – дурак.

– Он еще очень молод, – сказал старый Коррд, словно извиняясь за грубость Керлы. – Он понимает честь война как воин, между черным и белым.

Мне однажды довелось стать свидетелем прохождения Вселенной через такой романтический фильтр.

– Керла не одинок, – осторожно заметил Гор-кон, – и другие согласны с ним. Это те, кто держит в своих руках значительную военную власть.

Больше Горкон ничего не сказал. Он не упомянул даже имена тех, кого подозревал в заговоре против себя. В присутствии Коррда и Камерга он мог говорить о таких вещах, но в преданности охранников уверен не был. Вполне вероятно, что один из них – шпион.

Глаза дряхлого Коррда блестели, он понимающе кивнул и открыл рот, собираясь что-то произнести. Горкон так никогда и не узнал, что именно. В мгновение ока от сильного удара звездолет накренило на девяносто градусов, и перегородка левого борта стала полом. Горкон очутился в безумной мешанине рук, ног, падающей мебели, мигал желтый свет сигнала тревоги.

Канцлера бросило на перегородку, едва не вышибив из него дух. Какие-то секунды корабль лежал на боку, но затем со стоном занял прежнее положение.

На этот раз Горкон упал на металлический пол и рыхлое тело генерала Коррда. Еще до того, как тот успел сказать ему, что случилось, канцлер все понял.

– По нам нанесли удар! – проревел под Горконом Коррд, и тут же звездолет тряхнуло от второго взрыва.

Горкона отбросило ударной волной, но теперь он почувствовал необыкновенную легкость. В состоянии невесомости он завис в воздухе.

Вокруг него поднялись и поплыли стулья, советники и солдаты. Прекрасно понимая, что спасение невозможно, канцлер отрешенно и беспомощно наблюдал, как телохранители пытаются поймать уплывающее от них оружие.

– Генератор гравитации! – закричал кто-то, парящий за канцлером.

– Это "Энтерпрайз"! – прорычал в бессильной злобе Камерг.

– Нет, это не "Энтерпрайз"! – прошептал Горон.

Он знал Спока и полностью доверял ему, даже больше, чем своим людям.

Инстинктивно ему нравился и Кирк, к нему канцлер также испытывал доверие, хотя у землянина было достаточно причин ненавидеть Клингонов. Что бы ни говорил Керла, капитан Кирк был человеком, имевшим понятие о доблести воина, даже если и не понимал, зачем убивают. Несмотря на личные чувства, Кирк не мог не выполнить свой долг.

К тому, что произошло, Кирк никакого отношения не имел. За дверью слышались стрельба и душераздирающие крики.

"Азетбур, – с тревогой подумал Горкон о дочери. – Если они убьют меня, то постараются уничтожить и ее. Я должен ее предупредить…"

Не обращая внимания на головокружение, он цеплялся руками за воздух, тщетно пытаясь найти точку опоры. Все находящиеся в каюте явно осознавали надвигающуюся опасность и стремились убраться подальше от канцлера.