– Капитан Кирк?
У дверей больничной палаты, где лежала Кэрол Маркус, стояла хрупкая женщина Она была очень серьезна и явно чем-то обеспокоена.
– Меня зовут Кван-мей Суарес. На планете Темис я занималась математическими расчетами при проектировании.
Кирк подошел к женщине ближе и взял ее руки в свои. Рукопожатие Кван-мей было крепким, голос спокойным, но от Кирка не ускользнуло, что глаза ее полны боли и страдания. Состояние женщины заставило Кирка овладеть собой и сосредоточиться на ее переживаниях, забыв на время о собственных.
Последние сутки – получение известия о Кэрол, показавшийся вечностью полет на шаттле к Звездной базе 23 – стали для капитана жесточайшим испытанием. Он не допускал мысли о том, во что превратилась бы его жизнь, если бы он опоздал и Кэрол умерла. Кирк старался не думать о том, что впервые за шесть лет краткосрочный отпуск на Земле он проводит не вместе с Кэрол. Непоседливая, она добилась поездки на Темис, чтобы лично проконтролировать монтаж научно-исследовательского объекта. Джим робко сопротивлялся, но Кэрол настояла на своем, аргументируя тем, что там ей ничего не грозило – от Кудао и Нейтральной зоны Клингонов Темис отделяло много световых лет пути, а кроме того, рядом находилась хорошо охраняемая Звездная база. Кэрол утверждала, что молния не попадает дважды в одно и то же место.
Кирк заговаривал о полете вместе с ней, как будто его присутствие смогло бы защитить ее, но в этом совершенно не было смысла: Кэрол ожидало слишком много дел, и Кирку пришлось бы провести весь отпуск в челночных перелетах от одного объекта к другому. Так или иначе, через несколько месяцев ему предстояло вернуться к Кэрол окончательно. И все же Кирк никак не мог отделаться от суеверных мыслей о том, что, раз он нарушил заведенный порядок, в случившемся была и доля его вины.
Джим Кирк подержал недолго руки Кван-мей, желая успокоить ее, да и себя тоже.
– Это я, Джим. Кэрол говорила мне о тебе. Знаю, вы с ней друзья.
– Мне не хотелось бы мешать, – сказала Кван-мей и нерешительно посмотрела на дверь палаты.
Джим предположил, что в обычных обстоятельствах женщина вела себя гораздо сдержанней. На изучение людей такого типа потребовалось бы немало времени. Проявление чувств Кван-мей объяснялось желанием узнать Джима как можно скорее.
– Вероятно, ты хочешь увидеть ее без посторонних, – проговорила она, – но в тот момент, когда все произошло, я находилась там. Вдруг у тебя появятся вопросы – найдешь меня за дверью. Если хочешь знать…
– Она в сознании?
Кван-мей отрицательно покачала головой и подняла глаза. Черные волосы ее с рыжеватыми прядями в некоторых местах были коротко подстрижены.
– Она все еще в коме. Они не говорили тебе о ее самочувствии? Ты знаешь…
– Да, я в курсе. Если, конечно, за последние сутки не произошло изменений, – Джим умолк и, не услышав от Кван-мей других сообщений, сказал:
– Я только зайду и быстренько вернусь, – он хотел произнести это непринужденно, но фраза прозвучала тяжело и фальшиво.
Кван-мей кивнула в знак понимания его настроения.
Крохотная палата была тускло освещена, но иллюминатор выходил прямо на ботанический сад Звездной базы, где горел искусственный солнечный свет.
Кэрол лежала на кровати. Рот ее был приоткрыт, грудь поднималась и опускалась одновременно с действием респираторной маски. Вблизи профиль Кэрол был невероятно красив, хотя она и выглядела совсем бескровной – цвет ее лица можно было сравнить с отполированной слоновой костью. Золотистые волосы рассыпались по подушке. Кирк наклонился, чтобы поцеловать Кэрол, и увидел на ее левой щеке шрамы. Вместо содранной кожи наложили кусочки ярко-розовой синтетической, которая за день с небольшим стала приживаться.
Кэрол находилась на искусственном дыхании из-за повреждения ствола мозга. Врачи попробовали ввести клонированные клетки в комбинации с наркотиками для стимуляции самовосстановления поврежденной области, но Джима сразу предупредили, что пройдет не один день, прежде чем станет известна реакция Кэрол на курс лечения.
Джим сел на стул рядом с койкой и взял Кэрол за руку. Прикосновение было прохладным и сухим. Уже во время бессонного перелета на шаттле Джим Кирк готовил себя к еще более ужасному зрелищу – он мысленно представлял Кэрол обезображенной до неузнаваемости. Капитан Кирк убрал прядь волос со лба Кэрол, слабо веря, что, дотронувшись, разбудит ее, как это бывало раньше.
Все предыдущие годы он при первой же возможности проводил отпуск с ней. У Джима уже не оставалось сомнений, что, когда кончится его завершающая миссия и он выполнит последнее задание, они больше никогда не будут разлучаться. Кэрол была полностью поглощена своим быстро разрастающимся исследовательским центром. У капитана был огромный опыт полетов в космические глубины Галактики. Кэрол говорила, что после выхода в запас Маркуслабы могли бы найти применение его опыту дипломатической работы. Джим даже утешал себя тем, что после передачи "Энтерпрайза" другому капитану они с Кэрол смогут соединиться.
Они прекратили обвинять друг друга в значительной схожести характеров, в ярком проявлении независимости, не стало упреков и по иным поводам, в том числе и за потерю сына. Смерть Дэвида должна была сильнее отдалить их, но вместо этого, наоборот, еще больше сблизила.
