Неолит Северной Евразии - [7]
Годовые осадки были большими в северных, южных и отчасти восточных районах Евразии. В полосе примерно между 50–60° с. ш. осадки оставались почти неизменными, а иногда меньшими (на 50 мм), чем теперь, что указывает на некоторое иссушение климата этих территорий. В пользу такого вывода свидетельствуют следы пересыхания болот, фиксируемые так называемым пограничным горизонтом позднеатлантического времени (конец IV — начало III тыс. до н. э.)[1].
В целом позднеатлантическая фаза характеризовалась оптимальным соотношением тепла и осадков, что определяло наибольший расцвет растительного и животного мира лесной зоны Северной Евразии, выразившийся в максимальной (за голоцен) биологической продуктивности ландшафтов.
На севере Восточной Европы тундровая зона почти полностью исчезла. Лишь в приморских районах Кольского полуострова и на Крайнем Северо-Востоке сохранялись тундровые сообщества в сочетании с редкостойными древостоями.
Леса продвинулись к северу на 100–200 км (по сравнению с настоящим временем) и вышли на побережье арктических морей. Остатки древесных пород, обнаруженных вблизи побережья Печерского моря, датированы по С>14 — 4880±60 (ЛУ-678) и 5950±90 (ЛУ-658). На западе (Кольский полуостров) преобладали березово-сосновые леса, на востоке (Большеземельская тундра) — елово-сосновые формации.
Лесная растительность Карелии была представлена сосновыми и отчасти еловыми лесами. Господствующее положение, как и в настоящее время, занимали сосняки, связанные с распространенными здесь песчаными отложениями. В составе лесов Карелии существовала примесь широколиственных пород (в основном вяз, а также липа и дуб), которые уверенно фиксируются по пыльцевым данным вплоть до 65° с. ш.
Северную часть лесной зоны на Русской равнине занимала темнохвойная еловая тайга, область распространения которой была, примерно, в два раза меньше по сравнению с настоящим временем. Ее южная граница была сдвинута на север приблизительно на 400–500 км.
К югу от темнохвойной еловой тайги располагалась широкая полоса лесов, в которых наряду с березой, сосной и елью часто встречались широколиственные породы. Эти леса в какой-то мере соответствуют современным широколиственно-хвойным подтаежным лесам, расположенным сейчас значительно южнее. Исходя из этих аналогий, можно считать, что восточноевропейские подтаежные леса в IV — начале III тыс. до н. э. располагались на 500–600 км северо-восточнее их современного положения.
К югу от подтаежных лесов простиралась полоса широколиственных лесов из дуба, вяза, липы и орешника. Эта полоса, достигая наибольшей ширины (1200–1300 км) в западной части Европейской территории СССР, к востоку сужались до 200–300 км[2]. Следует отметить характерное совпадение ареалов ранненеолитических культур с районами распространения широколиственных лесов и отчасти широколиственно-хвойных подтаежных (Хотинский, 1981, с. 90). Эта связь не случайна, так как широколиственные леса обладают высокой биологической продуктивностью и исключительно благоприятными условиями для добывания растительной и животной пищи. По данным зоологов, концентрация позвоночных животных в различных частях лесной зоны неоднородна (Ходашева, 1966, с. 12–29). В широколиственных лесах огромное разнообразие местообитания, в частности многоярусность растительного покрова и обилие различных кормов, обусловливает большее количество массовых видов птиц и млекопитающих по сравнению с другими ландшафтными зонами. Возможно, это обстоятельство в сочетании с оптимальными для человека экологическими условиями обитания в широколиственных лесах наряду с другими причинами содействовало переходу к неолиту — более высокой форме организации жизни и хозяйственной деятельности человека в лесной зоне Восточной Европы.
К подзоне широколиственных лесов относятся ареалы ранненеолитических нарвской и верхневолжской культур, а также часть ареалов днепро-донецкой культурной общности. Ареал культуры сперрингс в Южной Карелии связан с сосновыми и березовыми лесами со значительной примесью широколиственных формаций. Северная часть ареала волго-камской культуры на востоке вклинивается в районы, занятые широколиственно-хвойными подтаежными лесами, что позволяет предполагать возможность обитания неолитических племен и в других районах этих лесов.
Остановимся на более детальной характеристике природных условий обитания неолитических племен (V–IV тыс. до н. э.) в центре Русской равнины. Климат этого времени отличался здесь от современного меньшей континентальностью и значительно большей (на один месяц) длительностью безморозного периода. Палеоботанические и палеофаунистические данные согласованно указывают на то, что неолитические племена жили во время более широкого чем теперь, распространения многоярусных широколиственных лесов. Костные остатки из культурных слоев этого времени свидетельствуют об изобилии кабанов, благородных оленей, зубров, бобров и т. д. Важную роль в рационе неолитического человека играли, по данным карпологического анализа, съедобные плоды и ягоды. Однако, наибольшее значение имели продукты рыболовства, на что указывает приуроченность большинства ранненеолитических стоянок к проточным, богатым рыбой озерам, а также многочисленные остатки рыб в культурных слоях.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Это история доперестроечных и постперестроечных 20 лет страны (1985-2005 г.).Роман посвящается миллионам людей, которые не только не приняли перестройку, но и не могли её принять, так как их мышление, мораль и убеждения как раз и составляют то, чем страна гордилась последние 80 лет.Это дети великого и могучего Советского Союза. Эти люди не могут перестроиться.Они вынуждены погибнуть или морально или физически. Эти люди являются данью, которую заплатила Россия за своё движение вперёд.
Кто ты в этой жизни, раб или царь? Фортуна улыбается тебе? Ты богат? Жизнь удалась? Увы, это ещё не означает, что ты царь. Судьба опустила тебя на самое дно? У тебя нет денег? Люди отворачиваются от тебя? Но это ещё не повод называть тебя рабом.
Книга Александра Смирнова «История русской окраины» уникальна — аналогов ей в исторической науке нет. Этот фундаментальный труд признан многими историками. Автор анализирует не какую-то часть истории Южной Руси и Украины, а всю историю Новороссии до начала XXI века.Александр Смирнов в своей книге доказывает, что современные власти и подконтрольные им историки несправедливо называют Украину неотъемлемой частью европейской истории и культуры. На самом деле на протяжении всей истории Украины и Новороссии существовало множество черт экономического, политического и социального характера отнюдь неевропейского типа.
Сказка не столько для детей, сколько для взрослых.Жизнь в семье спокойна и размеренна, если домочадцам нечего делить.Но так устроен мир, что рано или поздно приходится получать наследство.А если наследник не один? Если наследство придётся делить? Способны ли наследники сохранить человеческое достоинство при решении этой непростой задачи?Увы, не каждому это под силу.
В книге Тимоти Снайдера «Кровавые земли. Европа между Гитлером и Сталиным» Сталин приравнивается к Гитлеру. А партизаны — в том числе и бойцы-евреи — представлены как те, кто лишь провоцировал немецкие преступления.
Предлагаемая вниманию читателя работа известного британского историка Джонатана И. Израеля «История Голландии» посвящена 300-летнему периоду в истории Северных Нидерландов от Бургундского периода до эпохи Наполеона I (1477-1806 гг.). Хронологические рамки первого тома данного исследования ограничиваются серединой XVII века, ознаменованного концом Раннего Золотого века в истории Республики Соединённых провинций. Работа представляет собой комплексное исследование, в котором, на основе широкого круга источников и литературы, рассматриваются все значимые стороны жизни в Северных Нидерландах той эпохи.
Настоящая книга – одна из детально разработанных монографии по истории Абхазии с древнейших времен до 1879 года. В ней впервые систематически и подробно излагаются все сведения по истории Абхазии в указанный временной отрезок. Особая значимость книги обусловлена тем, что автор при описании какого-то события или факта максимально привлекает все сведения, которые сохранили по этому событию или факту письменные первоисточники.
Более двадцати лет Россия словно находится в порочном замкнутом круге. Она вздрагивает, иногда даже напрягает силы, но не может из него вырваться, словно какие-то сверхъестественные силы удерживают ее в непривычном для неё униженном состоянии. Когда же мы встанем наконец с колен – во весь рост, с гордо поднятой головой? Когда вернем себе величие и мощь, а с ними и уважение всего мира, каким неизменно пользовался могучий Советский Союз? Когда наступит просветление и спасение нашего народа? На эти вопросы отвечает автор Владимир Степанович Новосельцев – профессор кафедры политологии РГТЭУ, Чрезвычайный и Полномочный Посол в отставке.
В интересной книге М. Брикнера собраны краткие сведения об умирающем и воскресающем спасителе в восточных религиях (Вавилон, Финикия, М. Азия, Греция, Египет, Персия). Брикнер выясняет отношение восточных религий к христианству, проводит аналогии между древними религиями и христианством. Из данных взятых им из истории религий, Брикнер делает соответствующие выводы, что понятие умирающего и воскресающего мессии существовало в восточных религиях задолго до возникновения христианства.
Том освещает огромный фактический материал по древнейшему периоду истории нашей Родины — древнекаменному веку. Он охватывает сотни тысяч лет, от начала четвертичного периода до начала геологической современности и представлен тысячами разнообразных памятников материальной культуры и искусства. Для датировки и интерпретации памятников широко применяются данные смежных наук — геологии, палеогеографии, антропологии, используются методы абсолютного датирования. Столь подробное, практически полное, обобщение на современном уровне знания материалов по древнекаменному веку СССР, их интерпретация и историческое осмысление предпринимаются впервые.
Настоящий том является продолжением тома «Древняя Русь. Город. Замок. Село» (М., 1985) и посвящен повседневной жизни человека на Руси в IX–XIV вв., от которой до нас дошли предметы обихода, разнообразная утварь, одежда, обувь, украшения, средства передвижения. О духовных запросах людей мы можем судить по произведениям религиозного культа, убранству храмов, музыкальным инструментам, богатой орнаментации, объединяющей все виды искусств. Окном в духовный мир человека стали берестяные грамоты и надписи на различных предметах.
Книга является первым полутомом двухтомного издания, посвященного археологии Древней Руси IX–XIV вв. На массовом материале вещевых русских древностей, изученного методами многоаспектного анализа, реконструируются этапы поступательного развития основных отраслей древнерусского производства: земледелия, ремесла, добывающих промыслов, торговли. Широко рассматриваются типы древнерусских поселений — города, малые военно-административные центры, укрепленные феодальные замки, сельские поселения. Особый интерес представляет исследование городских дворов — усадеб, первичных социально-экономических ячеек древнерусских городских общин.
Книга посвящена историй восточных славян в начале средневековья по данным археологии. По материалу из курганов, поселений и других памятников исследуются все стороны культуры восточных славян накануне и в период сложения древнерусской государственности, вопросы формирования и расселения их племенных группировок, взаимоотношения с соседями — финно-угорским, балтским, иранским и тюркским населением. Рассматривается конкретная история каждой из племенных группировок восточных славян.