Необыкновенная жизнь обыкновенного человека. Книга 5. Том II - [79]

В больнице же Прокопыч умудрился куда-то спрятать весь хирургический инструментарий и оборудование лаборатории, которое Борис в 1940 году привёз из Москвы. Сумел он сберечь и часть мягкого инвентаря. Имущество родильного дома героически отстаивала Матрена Васильевна вместе с Катей Алешкиной, которая, как мы знаем, была принята на должность санитарки роддома. Кстати сказать, бедной Кате пришлось за это обслуживать обеих старушек как прислуге.

Менее чем через полгода после изгнания фашистов в Александровку прибыла врач, молодая женщина с двумя маленькими детьми.

Муж у нее погиб на фронте. Она занимала две ставки – заведующего врачебным участком и зав. больницей.

Борис Алешкин, конечно, имел право потребовать себе обе эти должности, как занимаемые им до ухода на фронт, но, узнав от Василия Прокопыча о том страхе, который испытывала эта молодая женщина, узнав о возвращении Алешкина и предположив, что ей придется куда-то переселяться, он попросил ее успокоить и сказать ей, что, по всей вероятности, он в станице не останется.

И в самом деле, он уже в продолжение нескольких лет руководил большим медицинским коллективом, получил значительный опыт в хирургической практике, и работа на сельском врачебном участке не могла его удовлетворить.

Да и материальное положение его семьи требовало таких больших средств, которые он не мог получить, оставаясь в Александровке.

Глава шестнадцатая

Через день после возвращения Бориса они вместе с женой отправились в Майское. Поехали на попутной заводской машине. Кате надо было получить в райпотребсоюзе карточки и кое-какие товары, а Борис решил определить свою судьбу.

Зайдя в райздравотдел, помещавшийся в старом кирпичном доме, то есть в том же, в котором он находился и до войны, Борис узнал, что заведует райздравом фельдшер Крылин, бывший до войны эпидемиологом района. Узнал, что бывший заведующий Симонян был призван в армию и пока еще не вернулся. Ходили слухи, что он погиб.

Крылин, с которым Борис имел много стычек еще и до войны, встретил вернувшегося фронтовика не особенно дружелюбно. Он боялся, как бы Алешкин не занял его место, а ему освобождать кресло заведующего не хотелось. Неприязненно встретила его и новый главный врач районной больницы – жена председателя райисполкома, также цеплявшаяся за свое место.

Это Борис понял сразу же после первого разговора с ними обоими. Осложнялось положение и с жильем. Ведь Алешкину нужна была порядочная квартира: его семья состояла из пяти человек, и ютиться в какой-нибудь хатенке, как это обстояло в Александровке, он не хотел.

Майское, хотя и переходило из рук в руки несколько раз, в отношении жилого фонда пострадало не очень значительно. Были разрушены крупные дома (здание райкома, райисполкома, школы), а крестьянские дома уцелели. Но ни в одном из них хотя бы мало-мальски пригодного жилья не находилось, все, что можно было, занимали работники районных учреждений.

Вечером, после того как Катя закончила свои дела и вернулась к тем знакомым, у которых они останавливались, Борис уныло сидел за столом и курил. Он уже понимал, что и здесь, в Майском, ему подходящей работы и жилья найти не удастся.

Катя посоветовала:

– Слушай-ка, давай завтра съездим в Нальчик, может быть, туда переберемся? Так и сделали. Переночевав, они с первым же утренним поездом поехали в Нальчик, кстати, нужно было выяснить, не пришел ли туда отправленный Борисом из Львова багаж. Та часть, которая отправлялась до станции Котляревская, уже прибыла. Ее решили получить на обратном пути.

В Наркомздраве города Нальчика Алешкин был встречен без особого энтузиазма и главным образом потому, что его большая семья требовала жилья. А с квартирами в полуразрушенном городе дело обстояло очень плохо.

Работа ему находилась сразу, ему предлагали работать в хирургическом отделении Республиканской больницы, обещая и совместительство, что составило бы около 600–700 рублей в месяц, и ему такой заработок казался вполне достаточным. В ближайшем будущем даже обещали место заведующего хирургическим отделением. Но квартиры Наркомздрав дать не мог. Так завотделом кадров и сказал:

– Товарищ майор, вы видите, в каком состоянии город? Он отстроится, конечно, и квартиры для врачей будут, но на это нужно время.

А пока устраивайтесь как сумеете на частной квартире.

У Кати и в Нальчике были знакомые, у которых они остановились. Эти люди имели маленький саманный домик, в нем Борис и Катя переночевали. После разговора с хозяйкой этого домика выяснилось, что найти квартиру из двух комнат, а для семьи Алешкиных это был минимум, практически невозможно. Где-нибудь на окраине, может быть, и удастся найти комнатку, да и то за очень большие деньги, не менее чем 150–200 рублей.

Это, конечно, Алешкиных устроить не могло.

На следующий день, бродя в раздумье по коридорам Наркомздрава, Борис встретил молоденького лейтенанта медслужбы с погонами, имеющими синюю окантовку. Закурив, они разговорились. От него Борис узнал, что тот служит в медсанчасти НКВД, получает порядочную зарплату, паек и обмундирование. Узнал он также и то, что здесь, в Нальчике, все места в медсанчасти НКВД Кабардинской АССР заняты. Этот же лейтенант посоветовал Алешкину попытать счастье в каком-нибудь другом городе и лучше в таком, который не пострадал от войны.