Необыкновенная жизнь обыкновенного человека. Книга 5. Том II - [36]

Знал он также, что вследствие быстроты наступления, наступающие части не могли основательно прочесывать все поселки и леса, находившиеся в стороне от основных дорог. В них могли остаться группы недобитых фашистов. Они могут всегда совершить диверсию и напасть на такой объект, как госпиталь, и если госпиталь Романовского находился в помещении, окруженном высокой кирпичной стеной, то его госпиталь размещался почти на открытом пространстве. Нужно было организовать надежную круговую охрану.

Хотя Добин с момента выгрузки уже получил распоряжение об этом и, вероятно, уже этим занимается, но все все-таки это нужно проверить самому.

Надо попросить Павловского строго проконтролировать, нет ли в оставшихся продскладах спиртных напитков, и если есть, то организовать строжайшую охрану. Борис уже знал, что некоторые из санитаров и шоферов, да кое-кто и из начсостава госпиталя, весьма склонны к выпивке. А если они напьются, то вся работа по развертыванию госпиталя полетит к черту. Надо организовать проверку всех окружающих домов. Может быть, и в них притаились немцы? А тут еще эта чертова старуха стоит на пороге. В дом не войдешь. Ведь не будешь ее отпихивать с дороги.

Борис, погруженный в эти мысли, присел на один из своих чемоданов и закурил. В это время подошла Ася, та самая женщина, которую подобрали в Эстонии, и которая уже теперь на должности дружинницы была официально зачислена в штат госпиталя и исполняла обязанности переводчицы.

Следом за ней, шагавшей крупными быстрыми шагами, едва поспевал Игнатьич.

Подойдя к Борису и узнав от него, что он собирается поселиться в этом доме, Ася поздоровалась со старушкой, и успокоив ее, сказала, что начальник госпиталя майор-врач просит разрешения поселиться в ее доме на то время, пока госпиталь будет находиться в этом городе.

Старушка засуетилась, заявила, что она будет рада предоставить помещение такому большому начальнику и, вероятно, ее хозяин тоже даст свое согласие.

Когда Борис, Ася и Игнатьич зашли в большую, очень чистую, уставленную самой разнообразной посудой кухню, старушка подошла к приоткрытому подвалу и крикнула (для удобства чтения ее слова будем давать в переводе).

– Карл, Карл, подымись скорей наверх и помоги подняться профессору, тут пришли русские люди, они ничего не ломают, не стреляют и не жгут. Они вежливо просят разрешения остановиться у нас. Я думаю, что им можно будет уступить восточную половину нашего дома. Там две комнаты, отдельная кухонька и отдельный вход.

Да вылезайте вы скорее. Не бойтесь ничего.

В ответ на ее слова послышалось какое-то ворчание, и из подвала один за другим вылезли два старика. Один из них, более старый, был одет в какой-то длинный теплый халат, а другой (в куртке) имел на голове что-то вроде кепки и поверх костюма брезентовый фартук. Старушка представила Борису вновь прибывших:

– Вот это мой муж, садовник Карл. Я служу у профессора экономкой уже много лет. А это мой старый хозяин, профессор, археолог, доктор Вернер. Этот дом принадлежит ему. Гер профессор вы позволите?

И она изложила просьбу, переданную ей Асей.

Не очень-то хотелось Борису жить вместе с немцами, но уж больно на выгодном месте стоял дом.

Профессор по-старомодному поклонился и поздоровался за руку сперва с Асей, а затем с Борисом. В ответ на переданную просьбу старушки чуть заметно кивнул головой, и больше не обращая внимания на прибывших, прихрамывая и сгорбившись, пошел из кухни куда-то по коридору.

Старушка спросила:

– А мы с Карлом можем остаться в этом доме? Ведь профессору нужно готовить кушать. Нужно все убирать, да за огородом и за садиком уход нужен.

Борис ответил согласием и попросил как можно быстрее провести его в те комнаты, которые отводятся ему под жилье. Это оказались две светлые небольшие комнатки. В первой из них, кроме небольшого стола и стульев, стоял большой диван. Решили, что тут поселится Игнатьич, другая была поменьше. В ней, кроме письменного стола, платяного шкафа и кресла стояла кровать.

Из первой комнаты одна из дверей вела в небольшой коридорчик, где были двери в уборную и ванную. Оканчивался коридор выходом в небольшую, аккуратную кухню. Она так же, как и виденная ранее, была заставлена посудой. Из кухни через маленькую веранду имелся выход в огород.

Помещение Борису очень понравилось. Игнатьич, втаскивая вещи, в который уже раз сквозь зубы пробормотал:

– И чего им, чертям, надо было? Ишь, как живут!

Борис оставил его устраиваться на новом месте, а сам вместе с Асей отправился на новую территорию госпиталя.

Там работа кипела вовсю.

Операционный блок уже полностью развернули. Через какой-нибудь час после подготовки инструментов можно принимать и обрабатывать первых раненых. В этой же казарме на втором этаже развернули первые палаты. Работа шла конвейером… В то время как одни выгребали мусор, мыли, чистили окна, полы, а иногда и стены, производя тут же мелкий ремонт, другие устанавливали и застилали койки. Оказалось, что, кроме продовольственных, в этом военном городке фашисты бросили и вещевые склады. В них имелось запасное нательное трикотажное белье разных размеров, постельное белье и несколько сот новеньких матрасов, набитых морской травой. Впоследствии Борис узнал, что хозяйственники госпиталя Романовского бедствовали с бельем и матрасами, а как следует обследовать территорию городка не удосужились.