Необыкновенная жизнь обыкновенного человека. Книга 4. Том I - [6]
Они сидели на скамейке в ожидании поезда на Прохладную, Борис по-братски разделил с женой полученные им деньги и, хотя она и настаивала на том, чтобы он взял все, он категорически отказался, заявив, что с сегодняшнего дня он находится на полном обеспечении государства, и что деньги ему не нужны, и если он и берет половину, так только на всякий случай.
Подошел поезд.
Борис и Катя обнялись, поцеловались, и почувствовав, что у него защипало в носу, Борис с силой оторвался от жены и прыгнул на подножку вагона в тот момент, когда раздался свисток кондуктора.
Народу ехало немного, войдя в тамбур, Борис Яковлевич остановился, оглянулся на перрон и тут он увидел, как его храбрая и сдержанная Катерина плачет.
Она смотрела на своего Борьку, махала ему рукой, губы ее силились улыбаться, а по лицу текли слезы, которые она даже не вытирала. Таким и запомнилось Борису лицо жены на всю жизнь. И хоть много глупостей, порой граничащих с подлостью, он еще натворил, причем главным образом обижавших именно его жену, она в его памяти навсегда сохранилась именно такой, силящейся улыбнуться сквозь слезы, для того чтобы подбодрить его и доказать ему, что она достаточно сильна и мужественна.
Глава вторая
В Прохладном выйдя из поезда, Борис огляделся и увидел, что из соседнего вагона вышла фармацевт из Майской аптеки – Вера Панфилова. Он часто получал у нее медикаменты для своего участка и потому хорошо знал ее.
Он подошел к ней.
– Верочка, вы куда? – обратился он к девушке, державшей в руках небольшой чемоданчик и оглядывавшейся по сторонам.
– Ах, Борис Яковлевич! Вы тоже здесь? Меня направил военкомат на войну, вот направление, – затараторила она, показывая Алешкину такую же бумажку, какая была и у него.
Борис Яковлевич, посмотрев на нее, увидел, что они назначаются в одно место и сказал ей об этом. Девушка обрадовалась.
– Ну, слава богу, хоть один знакомый человек будет. Только где же эта самая дивизия находится? Как мы ее искать будем, – проговорила она встревоженно.
– Ничего, я знаю, – успокоил ее Борис Яковлевич.
В самом деле, в Майском ему райвоенком сказал, что он направляется в З8-ю стрелковую дивизию, которая расквартирована в городах Минераловодской группы. Летом эта дивизия стояла в лагерях, которые располагались около г. Прохладное. Этим летом в этих же лагерях проходили переподготовку командиры и бойцы, находящиеся в долгосрочном отпуске и запасе первой очереди из Прохладненского и соседних с ним районов. С началом войны все они влились в состав дивизии, штаты которой были доведены до численности военного времени. Очевидно, в дивизии не хватало медицинских работников, и начальник санитарной дивизии затребовал из Нальчика пополнение. В число этого пополнения попали врач Алешкин и фармацевт В. Панфилова. Военком сообщил Борису также и то, что штаб дивизии должен находиться в фельдшерско-акушерской школе г. Прохладное.
Оглядевшись по сторонам и убедившись, что больше людей, похожих на призванных в армию, на станции Прохладная не видно, новоиспеченные вояки отправились к месту назначения.
Дорогу к акушерской школе им указала какая-то встречная женщина, и они весело зашагали по пыльной улице. День был жаркий, солнце клонилось к западу, и нужно было спешить. Дорога оказалась неблизкой, нужно было пройти через весь город. Прохладное стало городом всего 2–3 года тому назад. До тех пор это была обычная казачья станица, населенная в основном терскими казаками, переселенцами с Кубани, кабардинцами и служащими железной дороги.
Она была расположена на совершенно ровном месте. Побеленные, большей частью саманные хаты ее, окруженые садами, раскинулись далеко по степи. Фельдшерско-акушерская школа была построена совсем недавно и находилась на противоположном от станции конце города.
Пока Алешкин и Панфилова добрались до нее, стало уже темнеть.
В пустом здании школы их встретил молоденький лейтенант, одетый в новую летнюю форму. Ознакомившись с их документами, он немного растерянно сказал:
– Не знаю, что мне с вами и делать, товарищи. Дивизия еще вчера отсюда ушла. Куда и как, вы сами понимаете, сказать вам я не могу. Я оставлен здесь связным, мне поручено дождаться транспорт – автомашины, погрузить в них оставшееся имущество и следовать вдогонку за дивизией.
О вас мне ничего не известно. Может быть, начальник санитарной службы дивизии в спешке забыл предупредить, но, так или иначе, я вас с собой, не имея приказа командования, взять не могу. Отправляйтесь в город Нальчик, доложите в военкомате о случившемся, пусть уже они там разберутся.
– Но куда же мы пойдем? – возразил Борис Яковлевич, – ведь на дворе уже ночь, а поезд на Нальчик будет только завтра утром.
– Вот что, – сказал лейтенант, – завтра я все равно отсюда уеду, и здание перейдет в ведение его законных владельцев, то есть фельдшерско-акушерской школы. В комнатах, в которых находился штаб, я вас оставить не могу, так как там есть еще штабные вещи и документы, пройдите на ту половину здания, там квартира директора, она большая, а их всего двое с женой, может быть, он вам разрешит переночевать. Да, кстати, дайте-ка ваши бумажки, я на них сделаю отметки о том, что вы у нас были, а то вам попасть может.
