Необыкновенная жизнь обыкновенного человека. Книга 4. Том I - [59]
Кроме того, в санбате стояли две машины, загруженные химимуществом, принятым Перовым в Ленинграде под личную ответственность. Он очень опасался за его судьбу, поэтому решил взять эти машины с собой, чтобы разгрузить их в армейских складах.
Все остальные автобусы и санитарные машины были загружены другими ранеными и отправлены в путь.
Как потом оказалось, это была последняя колонна машин, прибывшая в медсанбат за ранеными.
Глава одиннадцатая
В этот день бои на этом участке Карельского фронта достигли особой силы. Немецко-финским войскам удалось овладеть городом Выборгом, и они быстро стали продвигаться в юго-восточном направлении, охватывая левый фланг армии. Правофланговые части, выдержавшие в течение трех с половиной суток несколько яростных атак противника, потерявшие от артиллерийского и минометного огня чуть ли не половину своего личного состава, очутились под угрозой окружения. А в этот период войны само слово «окружение» вызывало такой панический страх, что немудрено, что, услышав его, части, находившиеся левее 65-й дивизии, начали стремительный отход на юг. То же самое пришлось делать и ей. Противник быстро обнаружил начавшееся отступление этих частей, и, сопровождая свои действия жестким минометным и артиллерийским огнем, в свою очередь, двинулся за ними. Вероятно, измотанным частям 65-й стрелковой дивизии пришлось бы совсем плохо, если бы не 5-й пограничный отряд, командир которого принял решение любыми средствами задержать противника, чтобы дать возможность дивизии, в свое время выручившей его, оторваться от врага.
Всю ночь с 12 на 13 августа по дороге, проходящей в нескольких десятках метров от расположения медсанбата, двигались повозки, машины и пешие бойцы отступающих частей.
Чтобы как-то помочь задерживающему врага погранотряду, командир дивизии оставил в арьергарде артиллерийский полк. Своим огнем он сдерживал противника.
Следуя в трех-четырех километрах за отступающими частями дивизии, немецко-фашистские части, наткнувшись на неожиданное сопротивление пограничников и довольно мощный огонь артиллерии, остановились, а части 65-й стрелковой дивизии продолжали отходить.
Перед начсандивом стояла задача любыми средствами вывезти всех раненых из полков и батальонов, и он вместе с врачами полков был всецело занят этим.
Для отправки раненых использовали все средства. Многие раненые, имевшие даже довольно серьезные ранения, видя отступление войск и боясь попасть в плен, отправлялись в тыл по дороге, а она была единственной, пешком, и, естественно, что, дойдя до знака флаг с красным крестом, вывешенного у въезда в медсанбат, немедленно сворачивали в его расположение. Скоро в санбате скопилось около1000 раненых. Большинство из них были легкораненые, и Сангородский взял на себя смелость сразу же направлять их в эвакопалатки. Вскоре все эти палатки были забиты людьми, также были забиты и госпитальные палатки, а раненые бойцы и командиры продолжали прибывать.
Перов и Долин до сих пор не возвращались. Алешкин, оставшийся в медсанбате за старшего, решил использовать проходящий транспорт.
Он подозвал к себе старшину Красавина, которого считал самым боевым из младших командиров. Приказал ему взять двух бойцов из сменившейся охраны, выйти на дорогу и заворачивать любой транспорт в медсанбат, не стесняясь, если будет нужно, угрожая оружием, с тем, чтобы грузить на захваченные машины и подводы хотя бы по два-три человека раненых.
Эта мера принесла некоторые плоды, с ее помощью удалось отправить человек 500. Тем временем возвратившиеся с фронта машины медсанбата привезли новую партию тяжелых раненых, и медсестра Фаина Хаизова передала, что начсандив, которого она видела в ППМ 51-го полка, приказал медсанбату свертываться и следовать к югу до Пюхляярви, где и ожидать следующих распоряжений.
Полученный приказ возмутил Алешкина и Сангородского. Из него было видно, что начсандив совершенно не представлял, что делается в медсанбате. Получив распоряжение Исаченко, Борис позвал политрука Клименко, Сангородского и начштаба Скуратова, чтобы решить, что делать.
В эвакои госпитальных палатках находилось около 500 обработанных раненых. В сортировке и операционно-перевязочных более 200, требующих хирургической обработки. В распоряжении санбата имелось около 20 машин, при всем желании на них более 400 человек погрузить невозможно.
А имущество? Медикаменты, инструменты! Палатки и личный состав медсанбата? А потом, пока не будут обработаны эти последние 200 человек вообще свертывать ничего нельзя. На их обработку, даже при условии полного прекращения поступления новых раненых, потребуется не менее 10 часов.
Посовещавшись, приняли такое решение:
1. Сангородский с фельдшером и санитаром, как и Красавин, выйдет на дорогу и всех раненых, которые могут еще следовать дальше, сделав им на ходу перевязки, точнее, поправив имеющиеся, в медсанбат не допускает. Разрешает завернуть только тем из них, кто требует немедленной врачебной помощи.
2. Красавин со своими людьми продолжает ловить любой транспорт и грузить на него возможно большее число раненых.
3. Алешкин вместе с остальными хирургами максимально ускоряет хирургическую обработку ожидающих.
«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма. Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.
«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма. Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.
«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма. Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.
«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма.Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.
«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма. Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.
«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма. Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.
Встречи с произведениями подлинного искусства никогда не бывают скоропроходящими: все, что написано настоящим художником, приковывает наше воображение, мы удивляемся широте познаний писателя, глубине его понимания жизни.П. И. Мельников-Печерский принадлежит к числу таких писателей. В главных его произведениях господствует своеобразный тон простодушной непосредственности, заставляющий читателя самого догадываться о том, что же он хотел сказать, заставляющий думать и переживать.Мельников П. И. (Андрей Печерский)Полное собранiе сочинений.
Книга известного советского поэта, переводчика, художника, литературного и художественного критика Максимилиана Волошина (1877 – 1932) включает автобиографическую прозу, очерки о современниках и воспоминания.Значительная часть материалов публикуется впервые.В комментарии откорректированы легенды и домыслы, окружающие и по сей день личность Волошина.Издание иллюстрировано редкими фотографиями.
Михаил Александрович Бакунин — одна из самых сложных и противоречивых фигур русского и европейского революционного движения…В книге представлены иллюстрации.
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад отдельной книгой в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют по сей день информационную и энергетико-психологическую ценность. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.