Необыкновенная жизнь обыкновенного человека. Книга 2. Том II - [21]

После замера леса наступала очередь спусчиков: Они должны были закрепить наиболее толстую часть бревна специальной цепью, прикрепить эту цепь к постромкам, идущим от некоторого подобия хомута, надетого на шее быка, и тот волок это бревно вниз к дороге. Расстояние, которое предстояло пройти быку, составляло несколько сот метров, но спуски были иногда очень крутыми, а бревна часто поражали своей громадностью: нередко верхний отруб нижнего бревна по наименьшему диаметру составлял 35–38 дюймов, ну а нижний конец такого бревна был дюймов на 5 толще, такое бревно весило гораздо больше тонны. И если рубщикам требовалась большая физическая сила и умение, чтобы так повалить дерево иногда такой высоты, что из него выходило 3, а то и 4 девятиаршинных бревна, чтобы оно не повисло на сучьях соседних, чтобы оно не поломало ближайшие деревья, и чтобы его было более или менее удобно на крутом склоне обработать; то спусчикам требовалось, кроме того, еще и умение управлять быками. Очень часто под давлением огромной массы тяжелого бревна, скользившего по крутому спуску, быстро покрывающемуся обледенелой коркой, бык, не сумевший сдержаться, вынужден был бежать, и управляющему его бегом корейцу (почему-то на этой работе бывали всегда заняты корейцы) нужна была незаурядная ловкость, чтобы направить движение его в нужном направлении. Бывали случаи, когда справиться с этим делом возчику не удавалось, и бык срывался с обрыва и падал вниз, и погибал, придавленный огромной тяжестью падавшего за ним бревна. В эту зиму такой случай произошел однажды и на этом участке. После того как бревно было благополучно спущено к дороге и отцепивший его кореец возвращался за следующим, к бревну подъезжал возчик из Стеклянухинской артели. Возчики обычно группировались, как и рубщики, по нескольку человек. При помощи ломов и толстых слег-жердей они накатывали бревно на короткие санки, сделанные из толстых брусьев, закрепляли его веревками, и после того, как у всей группы сани были загружены, маленький обозик отправлялся в путь и через час доставлял брёвна на склад, расположенный на берегу реки Стеклянухи примерно в полутора километрах ниже домика десятников, подготовленный на ровной полянке – площади. На месте, отведенном под склад, заранее были проложены лаги – нетолстые бревна, на которые и следовало накатить привезённое возчиками.

После того как заканчивался один ряд бревен, состоявший примерно из 50–60 штук, на него сверху, также через проложенные лаги, накатывался второй ряд. Таких штабелей по примерному расчёту Демирского придется сделать штук 6. Штабеля эти укладывались с таким расчетом, чтобы весной при паводке вода подошла к ним как можно ближе, и чтобы спуск леса в период сплава отнимал как можно меньше времени и рабочих рук.

Всё это время Борис и его начальник продолжали обмер бревен и наблюдение за правильной валкой леса. Важно было, чтобы рубщики не пропустили ни одного намеченного к вырубке дерева и в то же время чтобы не свалили того, которое трогать не нужно. К концу рабочего дня оба они съезжали на дорогу и спешили на склад, чтобы успеть записать количество и номера брёвен, доставленных возчиками на склад. Проверять их размеры не было надобности, так как у них в тетрадках каждому номеру уже соответствовал определённый размер.

Вернувшись в домик и пообедав, десятники принимались за канцелярскую работу: Демирский вел проверку данных, записанных десятниками, с данными, записанными джангуйдой рубщиков, артельщиком корейцев и артельщиком возчиков. Количество бревен нужно было для рубщиков и спусчиков, хотя количество для расчетов с последними бралось по тому, которое определялось при подсчете вывезенных на склад. Возчики получали не со штуки, а с кубатуры вывезенного леса, поэтому Борис, как более грамотный и умеющий разбираться в таблицах, определявших объем бревна, занимался этими подсчётами.

Раз в неделю Демирский производил расчеты наличными деньгами с артельщиками и джангуйдой. Деньги на участок иногда привозил бухгалтер конторы, иногда же за ними отправлялся кто-нибудь из десятников.

Конечно, чаще ездил за деньгами Борис, Демирский понимал желание, да и необходимость его побывать в Шкотове. Ведь Алёшкин всё еще продолжал оставаться секретарем комсомольской ячейки и, конечно, должен был быть, хоть и нерегулярно, и на собраниях, и на бюро ячейки.

Работы для десятников между тем не убавлялось, а всё прибавлялось, приходилось тратить много времени на посещение лесосеки, которая отодвигалась всё дальше и дальше от домика, да и подсчеты усложнялись и увеличивались: число возчиков непрерывно прибавлялось, и это требовало дополнительного времени. Кроме того, нужно было давать еженедельные сводки ив контору и в лесничество. Десятники выбивались из сил, вставая в 6 часов утра, они ложились не ранее 12 ночи, работали без каких-нибудь выходных, и Демирский понял, что они так дальше не протянут. Ведь сразу же по окончании вывозки предстоял сплав, к нему уже надо было начинать готовиться: сколачивать артели сплавщиков, пройти русло реки, расчистить его от могущих находиться там топляков и коряг, которые в момент сплава могли создать завалы, с которыми потом в плавную пору бороться трудно.