Необыкновенная жизнь обыкновенного человека. Книга 2. Том II - [12]

Во дворе конторы уже стояла подвода с погруженными на нее инструментами и материалами, необходимыми участку. На неё же Борис бросил и свои пожитки. Зайдя в контору, он увидел её сторожа и подводчика, которым оказался один из соседей Бориса, брат Михаила Колягина. Он ехал в Стеклянуху, чтобы договориться с тамошним артельщиком о приёме в их артель нескольких шкотовских крестьян, решивших заработать на вывозке леса. Их было немного, и потому организовывать свою артель было невыгодно. Он ждал Алёшкина и пока пил со сторожем чай.

Борис от предложенного чая отказался, он хорошо позавтракал дома: Анна Николаевна встала чуть свет, приготовила завтрак, напекла пирожков, которыми снабдила его и в лес. Он вышел на двор и, забравшись на кучу брёвен, лежавших около забора, стал смотреть в сторону Катиного дома. С этого места был виден двор и огород Пашкевичей. Каким же счастьем наполнилось его сердце, когда он увидел, как стройненькая, тоненькая фигурка пробежала между грядками с пожухлой осенней зеленью, остановилась, и он был готов поклясться, что она тоже посмотрела в его сторону и даже, кажется, махнула рукой. Это, конечно, была Катя! Поездка по осенней дороге, изрытой глубокими колеями и покрытой комьями замерзшей земли, особого удовольствия не доставляла: телегу трясло и подбрасывало так, что усидеть на ней стоило немалого труда. Большую часть дороги Борис проделал пешком, сокращая, где было возможно, расстояния, пересекая отроги сопок, которые возница должен был объехать. Борис совершал эти переходы с удовольствием. Отдыхая от тряски, он, кроме того, бредя по кустам орешника и поросли молоденьких, уже начавших желтеть дубков, наслаждался чистым осенним воздухом, вдыхая в себя тот неповторимый аромат, который издавала осенняя растительность в этот период времени. В Приморье осенью травы и лес пахли както по-особенному хорошо.

На место они приехали к обеду. Приехали бы и раньше, да очень замедляли движение броды через многочисленные мелкие горные речки, которых им пришлось пересечь не менее десятка. Наконец, показался и маленький, почти игрушечный домик, в котором ему предстояло провести эту зиму в товариществе Демирского. Домик этот стоял на довольно крутом берегу речки Стеклянухи, на расстоянии примерно трёх верст от самой деревни. Задняя стена домика подходила почти вплотную к высоким кедрам, с которых далее начиналась тайга. Неподалеку от него находился небольшой сарайчик, очевидно, предназначенный для хранения материалов и инструмента участка. В отличие от незапертого домика, на этом сарайчике висел большой амбарный замок. Еще дальше виднелся длинный барак-полуземлянка – жильё рубщиков-китайцев, как определил Борис. От домика в лес вела уже довольно заметная тропинка вдоль берега речки вглубь пади. Людей ни в домике, ни вокруг дома не было видно.

Перетаскав с помощью возчика привезенные вещи и отпустив его в Стеклянуху, Борис осмотрел свое жилище.

Это был домик в 4 квадратных сажени, высотою от пола до потолка в сажень. В двух смежных стенках, обращенных к дороге и лесу, имелись небольшие оконца, с противоположной от леса стороны – дверь. По бокам от входа стояли два топчана, с положенными на них сенниками. Один из топчанов был застлан серым суконным одеялам, а в головах его лежала большая подушка, Борис понял, что этот топчан принадлежал Демирскому.

В одном из углов домика находилась небольшая кирпичная печка с маленькой плитой на её верху. Кроме того, в домике находились приделанными к стенке два столика, один – в глубине, служебный, так как на нём лежали разные бланки и тетрадки, другой – хозяйственный: на нём стоял котелок, сковородка, тарелки, две эмалированных кружки, пара деревянных ложек, два ножа и две вилки. Над этим столиком на стене находилась полочка, закрытая холщовой занавеской, на ней лежал хлеб и кусок сала. Боря туда же положил и все пирожки, которые ему дала мать, а на стол поставил свой котелок и положил свою ложку, вилку и нож.

Осматривая свое новое жилище, пахнувшее смолистым приятным запахом кедра (он был срублен из кедровых бревен), Борис обрадовался тому, что судьба послала ему такого опытного и хорошего руководителя, для которого, видимо, проживание в лесу было самым привычным делом.

Выйдя из домика, Борис обнаружил за задней его стеной большую поленницу мелко нарубленных дров, а на ветке небольшого кедра – умывальник с вырытой под ним ямкой для стока грязной воды.

Рассказывая о переезде Бориса на новое место жительство, мы совсем упустили из виду еще одного спутника, с которым он после своего выздоровления, можно сказать, почти не расставался. Появление этого спутника обычно всегда предшествовало появлению Бориса и давало повод всем знакомым ждать вслед за ним и самого Алёшкина. Этот спутник был его четвероногим другом, уже известным нам большим, хотя, вероятно, и беспородным псом Мурзиком.

Отец и мать, отпуская Бориса в лес, с охотой разрешили ему взять с собой и этого его друга. Мурзик всю дорогу бежал впереди лошади, как будто заранее зная предстоящий путь. Сейчас же, пока хозяин обследовал свое жилище, пёс с такой же старательностью обежал ближайшие окрестности и, видимо, оставшись доволен окружавшей домик местностью. К моменту выхода хозяина из дома он уже лежал около порога и, высунув красный язык, положил умную голову на лапы и преданными глазами следил за движениями Бориса.