Ненависть - [30]
− Да мне не холодно.
Воин кивнул:
− Не холодно, но обуть надо.
Эйзе неожиданно тихо зашипел, как рассерженный котенок. Ремигий мрачно спросил:
− Что еще? Не нравятся или снова ошейник Империи не наденешь?
Он был зол на себя, а получилось обидно. Мальчишка пожал плечами:
− Да велики же!
Воин опустил глаза вниз — правда, велики, ножки тваренка были намного меньше, чем его в более раннем возрасте. При одинаковом росте твари всегда были очень хрупкими на вид. Почти как подростки. Хотя Ремигий никогда и не разбирал их возраст: враги! А теперь — такие странные заботы. Эйзе отрицательно покачал головой:
− Нет, они буду только мешать. Да я не мерзну почти.
Именно почти — каждую ночь плачет во сне от холода и приходит греться под бочок. Воин неосознанно улыбнулся, видимо, мальчишка понял, о чем тот подумал, хихикнул. Осторожно вернул обувку воину, откинул растрепавшиеся снова волосы, протянул руку за кусочком сыра. Дивная картина — Эйзе, потихоньку кусающий сыр острыми зубками. Так крепко держит в пальцах — будто боится, что отнимут. Воин усмехнулся — все снова стало на свои места. Мышиный царевич ненадолго притих и жует вкусненькое. Смешно…
Они, наконец, собрались и вышли из палатки. Эйзе, как всегда, тянулся сзади за руку, смешно морщил носик на солнце. День был довольно теплый, солнышко пригревало, босые лапки не сильно мерзли. Лекарь осмотрел рану, сменил повязку, спокойно сказал:
− Почти хорошо.
Эйзе согласно кивнул головой. Воин повернулся, чтобы уйти, но лекарь неожиданно спросил:
− Господин, а ваша рана?
Ремигий мгновенно откликнулся:
− Да все зажило.
− Господин, и все же — давайте я осмотрю ее…
Эйзе нетерпеливо пискнул, и воин со вздохом сдался:
− Хорошо. Малыш, иди немного погуляй…
Ох, зря он это сказал. Расслабляться с мышонком — себе дороже выходит.
Лекарь смотрел недолго — края хорошо уже схватились, шрама не будет. Но, когда воин вышел из палатки, первое, что он услышал — звук мечей. Мальчишки у палатки не было. Зато на плацу — знакомая до боли картина: двое в учебном поединке. Только один из них был мышонок. А второй — его приблуда. Воин раздраженно прошипел что-то, направился к плацу. Народ расступился, пропуская Наместника.
Вмешиваться в бой — последнее дело, но мышонок зря ввязался в это — приблуд учили хорошо, с мордобоем и тычками, но мальчишки в последнее время могли продержаться несколько минут и против самого господина, потом, конечно, не хватало опыта, сдавались. Ярре напряженно взглянул на Господина, тихо сказал:
− Я мечи проверил, затуплены.
Чтобы рассадить хрупкую плоть, хватало и учебного оружия. За каким… тебя внесло в бой, безумный мышонок? Да, знаю, что воин не из последних, но … Ребра сломаны, рана скрыта повязкой. Доспехов нет…
Наместник с трудом сглотнул, в груди встала уже привычная боль. Вот так же убивали его воинов из сотни… Гордо поднятая светловолосая голова, волосы болтаются сзади, перехваченные шнурком. Легкая поступь, меч танцует в руках твари, хотя он тяжеловат для хрупкой кисти. Или нет? Ледяные внимательные глаза. Смертельный танец вокруг противника. Приблуда помощнее и потяжелее, но и измотается быстрее. Холодный расчет, жесткая техника. Зачем? Что они еще придумали?
Воины вокруг смотрят молча, подбадривающих криков нет. Все слишком серьезно. То, что он не игрушка господина, а воин тварей, никто и не забывал. Только Ремигий видел другую сторону жизни мальчишки, слышал его беспомощный плач ночью, тихое хныканье от холода. Видел нежную улыбку, перемазанное молочком личико. И что теперь? Остановить бой? Для кого он — игра? Кто придумал ее? Лицо Наместника застыло. Ничего нельзя сделать — вызов был, бой начался без него. Остановить нельзя. По крайней мере, сейчас. Значит, только терпеть боль и смотреть, какими именно приемами убивали его воинов.
Ненависть. Тяжелая, отчаянно болезненная. Ворочается в груди. Да, теперь понятно — изматывают противника, пока тот не начнет делать ошибки. А Приблуда уже устал. Слишком самоуверен — он тоже видел Тварь иным и не верит в преображение. А зря — вот она, боевая форма, та, о которой говорил Ярре. Только в бой он со своим Лисенком не вступал. Бешеные, ненавидящие глаза невероятной синевы смотрят, уже не узнавая. Движения все ускоряются, хотя все должно быть наоборот. Приблуда отступает.
Вихрь ударов. Мышонок сорвался и теперь будет мстить за все. Он ничего не забыл. Три дня — на отдых и на то, чтобы немного залечить раны. А теперь — ему уже все равно. Только Наместнику — не все равно. Каким бы воином не был мышонок, против двух противников сложновато, значит, будет время на то, чтобы попытаться остановить. Бой добром не кончится — не тот противник у приблуды. Так же, как он ранил своего друга во время боя — но он остановиться смог. Этот — просто не захочет. А что ты хотел? Что было четыре дня назад, а потом — ночью? Забыл? Поверил в хрупкие пальчики, мышиные повадки? Жесткий натиск, приблуда защищается, но уже растерян, понял, что не игра. Да и не было игрой. Тварь. Умная жестокая тварь.
Эйзе почувствовал взгляд. В боевом бешенстве, не помня себя, он вдруг почувствовал взгляд, полный жгучей боли. На мгновение отвел глаза от противника и увидел…
Влад заканчивает медицинский факультет университете и работает в больнице, куда попадает Элька, совсем ещё мальчишка, но уже много переживший, столкнувшийся с самой неприглядной стороной жизни. У Эльки больное сердце и постоянные приступы, каждый из которых может стать для него последним. Влад решает помочь ему и сам не замечает, как становится самым главным человеком в Элькиной жизни. Мир больницы: мир боли и смеха. И любви, конечно. Не смогла связаться с автором — поэтому выложила на свой страх тот вариант, что в дневнике Александры-К,(со всеми ошибками и очепятками).
— Любуешься? — голос Эриндела заставляет вздрогнуть от неожиданности. — Да, — Тиннар произносит это очень хрипло и через силу. — Мальчик очень красив. И не менее опасен… — Можно подумать, что мы с тобой — две невесты на выданье! — Ну, мы-то нет, а вот его удар был для меня полной неожиданностью. — Он больше не ударит так — он знает, насколько это больно. — И он не пугает тебя этими силами? — Нет. Он — словно цветок на вершине горы — помнишь, эдельвейс-очень хрупкий, но выживает там, где другие просто замерзают.
Я — Елена. Второй мастер гильдии боевиков. Вроде бы все шло вполне обычно, но в один день в моей жизни появился ОН! И вот надо же было так случиться, что я влюбилась именно в этого вредного и ехидного ангела, а он в меня, но этого же, как обычно, мало судьбе! На меня охотится первая половина империи, а на него вторая и еще прибавились проблемы с переворотом в нашей вполне процветающей стране, но когда это останавливало влюбленных мужчин? Да как вообще такое злобное бедствие остановишь? Он одним лишь появлением способен довести до обморочного состояния всех присутствующих… Ну впрочем, как и я, если нахожусь в состоянии бешенства.
Шестнадцатилетняя девочка Энни, через книгу, попадает в город Сновидений, в котором происходит невероятная магия Луны. Там она узнает, что относится к необыкновенному роду людей – хранителям, которые защищают и помогают людям. Чтобы вернуться домой ей нужно найти лунный цветок расцветающий раз в сто лет, и который может исполнить любое, но одно желание.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Четыре противоположности, чьи судьбы однажды удивительным образом переплелись – наемник, монах, воришка и маг – седлают коней. Что там, за горизонтом? Погони, разнесенные трактиры и странствующие музыканты да не оставят вас! Верные мечи, молитвы богам, ловкие руки, магия, и, конечно, верное плечо друга – и дороги будут благосклонны к своим любимцам, можете мне поверить.У менестрелей тяжелая работа. Но что на счет тех, кто им ее создает?
Дело происходит в Питере. Молодой оперативник одного из убойных отделов Леонид Воронцов вызывает на допрос некоего бизнесмена Рыбкина с целью весьма низкой, а именно, получение взятки. Однако у Рыбкина, обвиняющегося в организации убийства своего зама, на этот счет совсем другие планы. Он подстраивает всё так, чтобы Воронцов получил сильный удар током, обычно в таких случаях ведущий к смерти. И Лёня действительно оказывается в морге. Однако в то время, когда для остальных такое путешествие, как правило, является последним, Лёнина история с него только начинается...