Ненаследный сын императора. Часть 2. Смута - [22]

— Знаем мы ваши беседы… — проворчал Долгорукий. — Все таки иностранный подданный, перед лицом мировой общественности стыдно, честное слово. Навещал я его, заикается до сих пор. С вашими методами и камень заговорит.

Внезапно мраморная то ли Афина, то ли нимфа, незрячими каменными глазами таращившаяся куда-то в сторону окна, повернула голову и голосом Скуратова произнесла:

— Да что вы! Ах, слабая нынче молодежь пошла! Вот в былые времена, помню, возьмешь щипцы, да… И ведь до последнего ногтя, бывало, терпели, одно удовольствие было…

Купчина с окладистой бородой украдкой перекрестился, его соседи слегка взбледнули, скорее от смысла слов, нежели от демонстрации силы мага земли. Насладившись произведённым эффектом, Игнат Михайлович щелкнул пальцами, псевдожизнь покинула бездушный камень, а он продолжил:

— А тут — не успели и разложить инструменты, как молодой человек запел, да взахлеб, да с припевом!

Внезапно добродушный толстячок неожиданно цепким, пронизывающим взглядом окинул всех вокруг. Из-под маски весельчака и балагурапоказался тот самый дознаватель, о ком говорили с оглядкой и почтительным придыханием.

— Итак, должен вам сообщить, господа, что существует реальный заговор против правящей династии Романовых. — он взглянул на меня, я с бесстрастным лицом слегка кивнул ему. — И несмотря на то, что здесь замешаны подданные английской короны, его корни находятся именно здесь, в Российской империи. Более того, с сожалением вынужден констатировать, что сама идея исходит из круга высшей аристократии…

Пока глава Тайной Канцелярии говорил, я внимательно вглядывался в лица собравшихся. Но надежда, что причастный к заговору как-то проявит себя реакцией на речь Скуратова, была мизерной. Матерые политики сидели с бесстрастными лицами, ожидая конкретных имён и фактов. Но Игнат Михайлович, искусно лавируя, умудрился создать впечатление, что ему известно все, но в интересах следствия раскрывать подробности он пока не собирается…

— А вы уверены, уважаемый Игнат Михайлович, что это все не выдумка? Что-то источник ваших сведений вызывает не слишком много доверия…Мальчишка, запуганный антуражем ваших подвалов, да методами ведения допросов. Он мог сочинить что угодно, чтобы сохранить свою шкуру! Что он из себя представляет? Мелкий лорд без чинов и политического веса, родной отец, с облегчением вздохнув, отослал его скрашивать будни императрицы, тоскующей по родине. Максимум, в чем его можно обвинить, так это в том, что он позволил себе пару лишних восхищенных взглядов в сторону мадам Маргарет.

Громов пренебрежительно закинул ногу на ногу, насмешливо взглянул на Скуратова, ожидая ответа. Тот усмехнулся:

— В чем-то вы, Владимир Алексеевич, безусловно правы. Невысокого полёта птичка, однако ж, и в её чириканье можно многое услышать. Были б уши чуткими…

Тут меня разобрало, неожиданно для себя я рявкнул, для пущего эффекта стукнув кулаком по столу:

— Хватит! А вы, глубокоуважаемый Владимир Алексеевич, взгляните на это…

Я кивнул офицеру, что первым накануне разыскал меня после изнурительной скачки по городу. Он с невозмутимым видом извлёк откуда-то тот самый арбалет, что выронил несостоявшийся убийца, положил его в центр стола.

— Вот с этим оружием меня поджидали в засаде. Очень много у меня вопросов… Например, как удалось узнать, что я предпочту отправиться во дворец верхом? Кто сумел за короткое время пристроить на моего жеребца артефакт, сработавший в нужное время и испугавший коня? Почему наёмный убийца оказался настолько непрофессиональным, что выдал себя и не сумел выполнить свою задачу? Не могу сказать, что этот факт меня сильно расстроил, но, тем не менее… Приложить столько усилий — и так бездарно все закончить? А может, целью было не убийство? Что вы скажете об этом арбалете?

Изучавший арбалет пристальным взглядом мастер Оружейной гильдии встрепенулся. Сграбастав оружие огромными руками, он принялся вертеть его, что-то бормоча под нос. Потом презрительно швырнул его на стол и прогудел:

— Не наша поделка, клейма гильдии нет, личного тоже. Да и качество оставляет желать лучшего. Дерево не просушено как положено, тетива натянута плохо, механизм хлипкий. За такое бы даже ученик первого года обучения схлопотал выговор. Это что касается самого оружия. По магическим рунам вопрос не ко мне.

Я подтолкнул злополучный арбалет к Нарышкину-старшему. Прищурившись, он стал изучать символы, непрерывной вязью испещрившие ложе и плечи стрелкового оружия.

— Без полевых испытаний сказать трудно… — задумчиво произнес Николай Андреевич. — Кое-что кажется знакомым, но применено в странном сочетании. Каким был бы эффект — вот так, на глаз, определить трудно. Возможно, если бы удалось произвести выстрел, руны скорректировали недостатки самого оружия. Вот эта руна… — ткнул он пером в особо затейливую завитушку, — … по идее, должна усилить скорость выстрела… Есть тут и для мощности… Надо изучать!

Я пожал плечами.

— Забирайте, как будет готов отчет — без промедления сообщите.

Затем обратился костальным:

— Итак, вопрос с покушением остаётся открытым. Дождемся результатов изучения арбалета. Потом будем делать выводы. Пока же мне хотелось бы поговорить о другом. Взаимосвязаны ли эти события, решите сами. В ближайшем будущем я ожидаю приезда сестер в Санкт-Петербург.