Ненасилие как мировоззрение и образ жизни - [9]

. Л.Свифт подчеркивает, что, по крайней мере до конца II в., нет данных о том, чтобы кто-то отказывался от службы в армии по религиозным убеждениям²⁸. Случаи насильственного призыва на военную службу до IV в. отсутствуют в источниках. Вероятно, каждый, кто имел сомнения относительно участия в войне, мог легко избежать службы в армии²⁹.

Христианская точка зрения не сводится просто к пацифизму. В Священном Писании достаточно мест, где нет никакого осуждения войны и военной службы. Даже те авторы, которые выступают как пацифисты, вполне одобряют войны Ветхого Завета³⁰.

* * *

Отношение раннехристианских писателей к проблеме насилия трудно объяснить, если не принять во внимание те новые идеи, которые принесло с собой христианство как мировая религия. Их можно сформулировать так: Бог-любовь, богоподобие человека и Царство Божие³¹.

«Бог, который воспринимался античностью, как человекоподобное существо, которое для языческих религий был безличным всем, а для буддизма — ничем, в христианстве становится любовью, дающей человеку познание, свободу, силу и спасение»³². Познание заключалось в том, что приобщиться к Богу невозможно, если ты не любишь «брата своего». Эта истина давала человеку критерий для того, чтобы различать добро и зло и свободу выбирать между ними. Соединяясь с Богом в молитвах и таинствах, христианин получал силу побеждать не только грех, но и саму смерть³³.

В учение о Боговоплощении содержалась идея абсолютной ценности человека. «Христианство научило людей любить и ценить в человеке не его атрибуты, не его достоинства, а его существенное ядро, его душу, вне зависимости от того, замечательна ли эта душа какими-нибудь талантами...»³⁴. Человек становится величайшей святыней, и поэтому каждый грех (а грех всегда направлен и против себя самого, и против других людей) — «это глубокая царапина на прекрасной картине, безобразная морщина на ангельском лице»³⁵. В то же время величие человека основано на его связи с Богом, оно заключается в призвании человечества быть «детьми Божьими», друзьями Его.

Прилагая внутренние усилия и опираясь на помощь свыше, человек может стать причастником Царства Божьего, которое вечно существует в Боге и постепенно нарождается в мире. Причем процесс этот охватывает все сотворенное.

Связь этих идей с позицией ранних христианских писателей и Отцов Церкви очевидна. Любовь к врагу была бы невозможна, если бы она не соответствовала сути Самого Бога и если бы Он не давал человеку сил следовать этим путем. Но любить врага немыслимо, если его личность не столь же драгоценна, уникальна в глазах Бога, как и личность оскорбленного. Причем это трепетное отношение к врагу мало должно зависеть от его нынешнего нравственного состояния. Только тогда возможна та жертвенная позиция, о которой Иисус Христос говорит в Евангелии. Лишь она содержит в себе возможность подлинного примирения. Следуя этим принципам, которые в то же время суть законы Царства Божьего, христианин подготавливает свою душу к «жизни будущего века». И в этом для него заключается величайшая надежда и радость даже среди страданий временной жизни.

Характеризуя отношение Отцов Церкви к войне и военному насилию, приходится констатировать, что его необходимо рассматривать в контексте более широкой темы «отношения к государству и государственному насилию». Ни Христос, ни апостолы не призывали к разрушению государства. С самого начала государство рассматривалось как созидательная сила, которая не дает злу принимать крайние формы и тем самым удерживает слабых от соблазнов.

В то же время даже автор «теории справедливой войны» Августин воспринимал войну как трагедию, как несчастье, как следствие греха (О граде Божьем 19, 7), а Василий Великий требовал от пришедшего с войны покаяния (см. выше). Такое решение проблемы, на мой взгляд, является свидетельством того, что христианству чужд утопизм. Оно не пытается реализовать идею Царства Божьего на Земле с помощью далеко не совершенных средств этого мира. Здесь и сейчас Царство Небесное может возникнуть только в человеческой душе.

Если говорить об актуальности святоотеческого наследия в современном мире, то прежде всего нужно помнить, что европейская цивилизация покоится на христианском фундаменте и разрушение его, по убеждению очень многих современных мыслителей, чрезвычайно опасно для ее развития.

И в Европе, и на других континентах христианство остается живым опытом для огромного числа людей и играет свою роль в облагораживании человеческих взаимоотношений и предотвращении насилия.

¹ В отечественной историографии эта тема практически не исследована. Среди западных работ можно упомянуть следующие. Прежде всего это замечательный труд Льюиса Свифта: Swift L. J. The Early Fathers on War and Military Service. Willmington, Delaware, 1983. См. также Cadoux CJ. The Early Christian Attitude to War. Oxford, 1919; Campenhausen H., von. Christians and Military Service in the Early Church // Tradition and Life in the Church. Philadelphia, 1986. P. 160-170; Caspary G.E. Politics and Exegesis: Origen and the Two Swords. Berkely, 1979; Deane H.A. The Political and Social Ideas of St. Augustine. N.Y., 1963; Harnack A., von. Militia Christi. The Christian Religion and the Military in the First Three Centuries. Philadelphia, 1980; Hornus J.-M. It is not Lawful for me to Fight. Early Christian Attitudes toward War, Violence and the State. Scottsdale, Pennsylvania, 1980; Zampaglien G. The Idea of Peace in Antiquity. Notre Dame, 1973. Ван Парис М. Мир и примирение в святоотеческой и монашеской традиции // Примирение. Сб. материалов коллоквиума в Крестовоздвиженском монастыре (Шеветонь, Бельгия). Б. м. Библейско-богословский институт св. апостола Андрея, 1997. С. 65—83.