Немота - [69]

— Дубликат ключей давно сделал? — коротко отрезала Влада, сомкнув на груди дрожащие руки.

— В феврале. После того случая. Кстати, а он знает об этом?

— Почему не сказал?

— Лучшая защита — нападение, типа? Молодец. Не так безропотна, какой кажешься. Серьёзно, ты б просветила студента в своём прошлом. Он хоть осознаёт, в какое дерьмо лезет?

— Это моё личное дело, не считаешь?

— Вон как. Личное дело? Строптиво ты заговорила. То есть он не в курсах. А чё не скажешь? У вас же супер-доверительные отношения.

— Зачем ты пришёл?

— Поговорить, выяснить, что случилось.

— Выяснил?

— Как бы… да, только, Влад, а как же: «Побуду одна. Запуталась. Если дам слабину, во второй раз не справлюсь»? Наёбами попахивает, ты ж не такая. Вседозволенность и фальшь не делают тебе чести.

— Думай как угодно.

— Ну да, — кивнул он, облокотившись о стену. — Думай как угодно… я, походу, не знаю тебя. Или он.

— К чему эти пьяные разборки? Есть что сказать — приходи трезвым. Какой резон поливать сейчас помоями друг друга, если утром ты, может, и не вспомнишь, что был тут?

— Я не столько выпил, чтоб не вспомнить. А ты чё молчишь? Студент? Открой рот, раз уж причастен к ситуации.

— Какой конкретно ситуации? — барахтаясь в сумбуре эмоций, затупил я. — Если ты о том, что между мной и Владой есть секс, то расслабься. Мы действительно занимаемся фильмом.

— Не в сексе дело. Ты, судя по всему, вообще не догоняешь? Ну эт ничё. Придёт время. Спроси у неё про больницу. Про шестое февраля. Родителей. Как-то несправедливо не предупредить человека об ответственности. Вдруг не потянешь такой груз — хоть слиняешь заранее.

Я вопросительно посмотрел на Владу. Та затихла, рассеянно уставившись в пол.

— Кстати, могу поинтересоваться?

— Давай, — кивнул я, глядя на его помятую физиономию, разнящуюся с педантично отутюженной рубашкой, надетой навыпуск.

— Если прям откровенно, на кой хер ты влез в видеопроект? Вот конкретно ты. Что за альтруизм неумеренный?

— Меня купил концепт. Какие ещё могут быть причины?

— Ну-ну, — улыбнулся он. — Концепт. Не, идея крутая, не спорю, но нелогично как-то — незнакомый человек предлагает тебе за бесплатно протяжённую работу, ничего не гарантирующую на выходе, и ты, слепо доверившись, с головой в это окунаешься. Чтобы что?

— Чтобы дать качественный результат.

— Не, это следствие. А причина?

— Возможно, интерес.

— Интерес к фильму? Или к автору?

Я замолк, поняв, куда он клонит. Перед собой-то знал, что фильм являлся всего лишь зацепкой.

— Бля, вот это драма. Конспираторы из вас хуёвые, ребят. Стоят, ломаются. Не думаю, что ему удалось тебя трахнуть, Влад, но если это так — я рад за вас. Значит, не всё так плохо. Если нет — пожалей парня. Он же хлипкий. Что с ним будет, если ты повторишь то, что сделала зимой?

Молчание.

— Слышишь?

— О чём ты? — вмешался я, чувствуя, как подкосились колени.

— О чём я? Ты впрямь отмороженный или придуриваешься? Со стороны вроде неглупый.

— Что она сделала зимой?

— Не мне эти вопросы задавать. Сама расскажет, да, Влад?

Молчание.

— Ладно. Хотел убедиться, что всё в порядке — убедился, — заключил он, бросив ключи на потрёпанный пуф в углу за шкафом. — Следи за тем, чтоб она ела. А то и голодом изморить себя может, мелькали мысли. Может, контакты отца её оставить?

— Зачем?

— Мало ли. Вдруг что. А хотя… куда я лезу? Сами разбирайтесь. Имей в виду только — если что-то случится, ты ж не отмоешься. Соизмеряй силы с возможностями.

— Спасибо за совет, я учту.

— Ну и заебись. Счастливо.

Когда я закрыл за Артёмом, Влада разревелась… нет, не разревелась. У неё впервые при мне случилась ввергшая в животный ужас мою тепличную душонку истерика. На театральные рыдания это не было похоже.

20

Растерявшись, я безмолвно следил за той жестью, что с ней происходила, опасаясь нерадивым, неумелым вторжением сделать хуже. Опыта столкновения с подобным у меня не было. В практике оказания психологической помощи не силён. Чего ждать от косного растения в экстренных обстоятельствах? Максимум, что довелось мне видеть вживую — гнев человека в драке, когда есть чётко поставленная задача усмирить, утихомирить, дабы тот не нанёс большего вреда окружающим. Здесь же я абсолютно не понимал, как подступиться. Схватить её за руки и держать? Пытаться разрулить словами? Влада в упор меня не видела. Имея хотя бы представление о том, что это, я, может, и сумел бы найти решение, но на тот момент информацией о психических расстройствах владел поверхностно. Взыграло молниеносное желание вызвать скорую — тут же сообразил, что идея фиговая. Ну, вколют ей нейролептик, а что потом? Стационар? Слишком хрупкая штука — доверие, поэтому, обнадёжившись, я с ужасом ждал подсказки из вне.

Благо, часам к четырём приступ пошёл на спад. Со стены тикали часы в деревянном обрамлении, с улицы кричали чайки. Стоя в дверном проёме, я боялся шелохнуться, дабы не смахнуть опустившееся одеяло покоя. Прийти в чувства — не значит потереть глаза, улыбнуться, попросив принести водички, нет. Продолжительно Влада недвижимо сидела на полу, стеклянными, не выражающими признаков жизни глазами упершись в пол. На ладонях кровоточили ссадины. Что это было? Не единственный вопрос, долбящий по вискам той затянувшейся ночью.