Немного опасный - [48]

— И я рада, что эти две недели подошли к концу, — сказала Кристина. — Я скучала по детям и школе, по нашим племянникам, по деревенским жителям и по нашему саду.

— И все-таки, — возразила миссис Томпсон, — мне всегда кажется, что тебе скучно жить с нами, после того как ты побыла светской дамой.

— Мне с вами никогда не скучно, — Кристина улыбнулась и спрятала руки за спину, — да и никакой светской дамой я не была.

Закрыв глаза, она неожиданно вновь оказалась на берегу пруда. Герцог Бьюкасл наклонил голову, чтобы поцеловать ее, а потом их страсть выплеснулась наружу. Кристина постаралась убедить себя в том, что это было чисто физическое, абсолютно бессмысленное удовольствие, о котором следовало забыть немедленно.

Что ж, ведь это правда.

Кристина открыла глаза, чтобы отогнать от себя воспоминания.

«Весьма неприятный человек. К тому же слишком холоден и высокомерен».

Почему эти слова причинили ей боль? Она разделяла мнение матери и сестры. Но от этих слов в самом деле было больно. Кристина до сих пор чувствовала стеснение в груди. Она с ума сходила от горя, причину которого не понимала.

Он был в ней. Они были так близки, как только возможно между людьми. Но лишь на физическом уровне. Между ними не существовало никакой связи, да и не могло существовать. В герцоге Бьюкасле не было ничего достойного любви и поклонения, и в ней самой также не было ничего такого, что могло бы завоевать его восхищение. Они были близки, не чувствуя близости.

На сердце Кристины легла свинцовая тяжесть. Она никогда больше не увидит его. Никогда.

Ужасно долгий срок!

Глава 10

Вулфрик отправился домой — в Линдсей-Холл в графстве Гэмпшир. Целую неделю он наслаждался спокойной атмосферой огромного пустого пространства. Он был дома. Впервые в жизни он почувствовал, что любит это место. Если бы можно было еще в детстве поменяться местами с Эйданом, отказаться от положения наследника титула в пользу младшего брата, он, не задумываясь, так бы и поступил.

Однако если тебе суждено было родиться старшим сыном герцога, то твоя судьба была раз и навсегда предопределена. Такому ребенку никогда не предоставлялось право выбора.

Точно так же не приходится выбирать судьбу детям трубочистов.

Вулфрик никогда не был склонен жалеть себя. Да и к чему заниматься такими вещами? Тысячи людей вокруг отдали бы правую руку за малую толику тех привилегий, богатств и власти, которые ему достались даром.

Герцог бродил по комнатам, наслаждаясь осознанием того, что за дверью не окажется никого, с кем надо поддерживать разговор. Он совершал верховые и пешие прогулки по огромному парку, окружавшему особняк, и благодарил судьбу за то, что никто не предлагает ему устроить пикник.

Странно, но он избегал того уголка поместья, куда частенько наведывался, когда хотел расслабиться вдали от всего мира. Он был слишком беспокоен, чтобы расслабляться.

Вулфрик много времени проводил с управляющим, которого не видел с тех пор, как приезжал домой на Пасху во время каникул в палате лордов. Он объезжал вместе с ним свое необъятное хозяйство, проверяя, все ли делается согласно его распоряжениям. В своей библиотеке герцог давал аудиенции арендаторам, рабочим и другим просителям. Это была одна из его обязанностей, которую он неукоснительно выполнял дважды в неделю, когда бывал дома. Он также просматривал домовые книги и прочие деловые бумаги, прочитывал все отчеты, которые приходили от управляющих поместьями, и надиктовывал ответы секретарю.

Как обычно раз в месяц Вулфрик писал письма братьям и сестрам.

Некоторые из соседей наносили ему визиты вежливости, на большинство из которых он отвечал. Виконт Равенсберг с супругой и детьми только что вернулись из путешествия по северу страны, во время которого они побывали в Лестершире. Неделю они провели в Грандмезон-Парке, у Рэнналфа с Джудит, и привезли Вулфрику свежие новости.

Герцогу вдруг стало казаться, что до конца лета придется ждать мучительно долго, и он начал планировать поездки в другие имения.

Часто он подолгу просиживал в библиотеке с открытой книгой в руках и устремленным в пустоту взглядом.

Существовало множество женщин, которых герцог знал, и еще больше таких, с которыми он не был знаком, — все они запрыгали бы от радости, предложи он им положение своей любовницы. Вулфрик не считал себя циничным, но твердо знал, что является могущественным, влиятельным и баснословно богатым человеком. Он не сомневался, что большинству женщин известно, как хорошо он обращался с Роуз. Стоит ему взять одну из таких женщин в любовницы, и его жизнь снова войдет в привычное русло.

Хотя тоска по Роуз превратилась в ноющую боль у него в груди, Вулфрик намеренно не позволял себе думать о той единственной женщине, которой он попытался заменить ее.

Кристина отказала ему, точно так же, как Марианна Боннэр много лет назад, когда он предложил ей брак. Отказала, решив, что он во второй раз хочет сделать прежнее предложение, — несмотря на то, что за минуту до этого отдалась ему.

«Это даже полезно, когда тебе изредка говорят „нет“», — подумал Вулфрик. Тем не менее в душе он был расстроен, даже скорее раздавлен.