Немцы в России. Мятежный род Баллодов между немцами, евреями и русскими - [22]
Впоследствии гернгутеры начали служить в этой комнате по субботам вечерни и по воскресеньям утрени в отсутствие Трея и собирали деньги на содержание молельни. Пастор Трей, узнав об этом, приказал за неделю до Рождества запереть комнату и запретить гернгутерам их собрания. Вследствие сего 24 января 1845 года 121 человек обратился к православному епископу, он отказал в церкви, тогда они подали о переходе»[30].
Так начался 1845 год, год латышского национального пробуждения. Этот год сопровождала бурная деятельность правительственных органов, начиная от царя и Синода и кончая губернскими властями. В архиве П. А. Валуева сохранилась «Опись распоряжений правительства о переходе крестьян в православие»[31], содержащая перечень 56 документов за 1845–1846 годы: о самом присоединении, устройстве церквей, пасторских повинностях, участии православных в судах и т. п.
Изложим события 1845 года по материалам архивного дела «О движении лифляндских крестьян для присоединения в православие»[32], используемого, по-видимому, впервые. 6 марта 1845 года прибалтийский генерал-губернатор барон Пален обращается к шефу корпуса жандармов графу Орлову: «1-го сего марта в Рижскую градскую полицию явились одиннадцать человек лютеранского вероисповедания с объявлением, что они с семействами своими намерены присоединиться к православной греко-российской церкви.
Если вышеупомянутое прошение будет удовлетворено, легко могут возобновиться волнения и замешательства именно между здешними поселениями, как было в 1841 году, и происходящая из того для общей тишины и порядка опасность увеличится еще чрез существующую ныне в губернии нужду, по случаю бывшего в прошлом году неурожая».
Из прошения, поданного 27 февраля 1845 года, мы узнаем, что первые 7 человек в списке – это отставные офицеры и унтер-офицеры, а последние четыре:
8. Рижский житель крестьянин Давыд Андрей Баллод.
9. Рижский мещанин Карл Бертуш.
10. Рижский мещанин Андж Меддни.
11. Рижский житель крестьянин Микель Пильведер.
Тем временем, пока обращение Палена было еще в дороге, рижские власти стали обрабатывать упорствующих в смене веры, и делали это весьма успешно. Через три дня – 9 марта – барон Тидебель, правитель канцелярии Палена, смог послать вдогонку первой бумаги другую, из которой явствовало, что первое письмо отправлять вовсе не следовало: «Пo предписанию генерал-губернатора, здешнее полицейское управление вчера приступило к засвидетельствованию известной доверенности 11 человек просителей. При сем случае только один, отставной солдат Карл Эрнет, безусловно объявил, что желает перейти в православную веру; другой здешний житель Баллод объявил, что и он намерен перекреститься, если богослужение греко-российское будет производиться на латышском языке, так как он не твердо знает русский язык; все же прочие объявили, что они вовсе не намерены перекреститься, а остаются в лютеранской вере, но они желают иметь помещение для молебствий во всякое время, ежедневно, как это водится у гернгутеров; сверх того они просили об утверждении школы, чтобы их дети могли обучаться латышскому и pyccкому языкам».
Давыда Баллода в полиции допрашивали три раза, а он все настаивал на своем: «намерен перекреститься», чем и положил начало великому движению.
Напорa властей испугался Филарет, и 13 марта 1845 года он пишет в Синод:
Все эти дела и множество других обстоятельств убеждают меня в том, что дело это надобно совершенно оставить в будущность. Уверяю совестью моею, что против такого ожесточения немецкой стороны, какова оно теперь есть, ничего сделать нельзя. Иначе выйдет то, что епископа выгонят из Риги.
Но ситуация в Петербурге была не та, что в 1841 году: на обращении барона Палена царь Николай I собственноручно написал карандашом:
Напрасно барон Пален хочет придать более важности сему делу, чем оно представляет… Опасения публики напрасны и лишни, тем более, что изъявления подобные не должны быть принимаемы по доверенности, а лично (подчеркнуто Николаем I) желающими присоединиться, и потому нет возможности, чтобы много таковых явилось… Просителей разрешить присоединить и для них службу отправлять в одной из церквей наших на их языке.
Это было роковое решение, последствия которого власти не предугадали.
Остзейцы еще пытались спасти положение. Дворяне Лифляндии и Курляндии по своей инициативе заготовили решительные протесты против возможных решений царя.
Пален сообщил о заявлениях рыцарей в Петербург. Затребовали оригиналы. Заявления были высочайше рассмотрены 4 апреля 1845 года. Они не смогли изменить прежнее решение, и царь ограничился резолюцией: «Весьма глупое опасение».
Пален потерял поддержку двора, его сменили. Место генерал-губернатора занял старый генерал Е. А. Головин.
Инструкции Николая I по православию
25 и 26 апреля 1845 года император Николай I утвердил подробные инструкции о том, как вести дела по присоединению эстонских и латышских крестьян к православию. Через епископа Филарета православным священникам Лифляндской и Курляндской губерний вменялось в обязанность при собеседовании с иноверцами об учении православной церкви «ограничиваться предметами веры, христианской нравственности и преданности государю и объявлять им, что дело веры не должно быть смешиваемо с другими делами, а также внушать, что принятие православия не может переменить их отношений с помещиками, но только к одним пасторам, освобождая от приходских к ним повинностей». В инструкциях оговаривалось, что «присоединение иноверцев к православию подлежит общему, установленному для сего в империи порядку, но по особым местным обстоятельствам края дозволение присоединять представляется не всем священникам, а только надежнейшим и опытнейшим, по усмотрению епархиального викария и под собственной его в таком выборе ответственностью».
От 10 заповедей, которые на горе Синай были даны Моисею самим Богом, до 12 положений Морального кодекса строителей коммунизма, сотворенных под оком Никиты Хрущева, – все это о том, как строить социально справедливое общество. Это – тема вечная. И во все времена находятся пассионарии, и рождаются все новые их поколения, которые, жертвуя собой и множеством противников и последователей, ищут ответа. И вот – ответ как будто найден. Это будет пролетарская диктатура, диктатура обездоленных. Наконец, казалось, и государство справедливости построено – советская Россия.
Книга посвящена почти 140-летнему периоду истории Средней Азии и сопредельных стран времени правления хорезмшахов из четвертой династии. Это рассказ о возникновении, развитии и гибели государства, центром которого был Хорезм. Рассматриваются вопросы политической и экономической истории; большое место уделено вопросам истории культуры.
Первый профессор славянских языков Университета Осло Олаф Брок (Olaf Broch, 1867–1961), известный специалист в области диалектной фонетики, в начале лета 1923 года совершил поездку в Москву и Петроград. Олаф Брок хотел познакомиться с реальной ситуацией в советской России после революции и гражданской войны, особенно с условиями жизни интеллигенции при новом режиме. Свои впечатления он описал в книге «Диктатура пролетариата», вышедшей в Осло осенью 1923 года. В 1924 году эта книга была переиздана в сокращенном варианте, предназначенном для народных библиотек Норвегии. Вскоре вышли в свет переводы на шведский и французский языки.
В середине 80-х годов на Дальнем Востоке началось строительство огромного завода азотных удобрений. Рядом с ним планировалось возведение города Бонивур, в котором жили бы строители и работники завода. Так сложилось, что последний город СССР, да и предприятие, спутником которого он должен был стать, не были достроены. Они так и канули в Лету вместе с Советским Союзом и почти стерлись из людской памяти, если бы не хабаровский путешественник и блоггер, член Русского Географического Общества Александр Леонкин.
Учёные объявляют о сенсации, если найдут один новый рисунок (геоглиф) на рельефе Земли. Здесь же, по надписям на мегалитах, найдены сотни новых геоглифов. И даже на Марсе и Луне. «Всё на лбу написано». Эти открытия поменяют мировоззрение человечества, увеличат уровень понимания устройства Вселенной и укрепят веру в существование Мирового Разума. Человечество должно стать разумным, и эта книга поможет ему в этом.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Аксумское царство занимает почетное место в истории Африки. Оно является четвертым по времени, после Напаты, Мероэ и древнейшего Эфиопского царства, государством Тропической Африки. Еще в V–IV вв. до н. э. в Северной Эфиопии существовало государственное объединение, подчинившее себе сабейские колонии. Возможно, оно не было единственным. Кроме того, колонии сабейских мукаррибов и греко-египетских Птолемеев представляли собой гнезда иностранной государственности; они исчезли задолго до появления во II в. н. э. Аксумского царства.