Неизвестный Туполев - [58]
Свои номера спецтехотделы получали по мере попадания в ОТБ — 100,102,103 и 110. Петляковцы появились в КОСОС первым, и их стали называть «СТО», или «100». Мясищевцы прибыли вторыми и получили шифр «102». Туполевцы были третьими и стали спецтехотделом «103».
По непонятной причине организованный вскоре в КОСОС четвертый «СТО» Томашевича получил шифр не «104», а «110». Может, где-то в недрах ведомства Берии уже существовали отделы с цифрами от «104» по «109»?
Томашевич был единственным арестантом, о котором было известно, за что он арестован. 15 декабря 1938 года, совершая первый вылет на истребителе И-180 конструкции Н. Н. Поликарпова, разбился летчик В. П. Чкалов. Для выяснения причин катастрофы создали комиссию. Ей было заранее известно, что летчик не мог быть виновным в случившемся, ибо Сталин назвал его «великим летчиком нашего времени».
«Виновных» нашли быстро. Среди них оказался и Д. Л. Томашевич, заместитель Н. Н. Поликарпова. Впоследствии всех осужденных по этому делу амнистировали. Некоторых посмертно. (Журнал «Крылья Родины» в № 2, 10, И за 1989 год в статье «На пути к правде» подробно разобрал причины случившегося.)
Тем временем руководство НКВД готовилось к завершающей реорганизации ОТБ. Совместным приказом наркома внутренних дел и авиационной промышленности от 24 сентября 1940 года № 001198/504 и приказом по заводу № 156 от 8 сентября 1940 года № 4 на заводе № 156 было организовано ЦКБ-29 НКВД (Центральное конструкторское бюро 29 НКВД).
Как уже указывалось ранее, первоначально в ОТБ на правах самостоятельных свободных КБ входили коллективы Беляева и Кочеригина. Вскоре убедились, что симбиоз тюремных и свободных КБ в одном помещении, на одной производственной базе чрезвычайно хлопотен и неудобен. Поэтому 3 января 1941 года начальник ОТБ Кравченко и директор завода Ляпидевский обратились к замнаркома А. С. Яковлеву с просьбой о переводе свободных КБ в другое место. Просьбу эту наркомат уважил.
Так, вместо структуры ОТБ появилось ЦКБ-29 НКВД (иногда его именовали КБ-29 завода № 156). Начальником ЦКБ-29 назначили Г. Я. Кутепова, оставив за ним и должность заместителя Кравченко. С этого времени спецтехотделы все чаще стали именоваться КБ. Туполевский «103», которым командовал А. Балашов, стал КБ-1. В него перешла из других СТО часть старых сослуживцев Туполева: А. М. Черемухин, Б. А. Саукке, Г. А. Озеров, а также Н. И. Базенков и И. Г. Неман.
Кроме того, его состав (как и составы других СТО) пополнился за счет притока арестованных работников, в основном, среднего звена и вольнонаемных лиц.
В отделе «103» Андрей Николаевич продолжал работу над самолетом, ставшим впоследствии известным под именем ТУ-2.
Структура отделов была четко продумана. В инженерные дела руководители от НКВД, по причине недостаточной осведомленности в хитросплетениях авиационных наук, не вмешивались. Они отвечали за все виды снабжения, связи с другими организациями (ВВС, ЦАГИ, заводы-смежники), систему охраны и безопасности. Они же подписывали технические документы, подготовленные инженерами.
Каждый СТО имел свои спальни. Они различались по фамилиям старост, отвечавших за соблюдение установленных правил внутреннего распорядка. Туполевцев разместили в четырех помещениях. Спальня, где стояли койка и тумбочка А. Н. Туполева, а старостой был А. П. Алимов, занимала Дубовый зал на шестом этаже с балконом (естественно, зарешеченным), выходящим на Дворцовый мост реки Яузы.
В свое время зал по замыслу А. Н. Туполева предназначался для разного рода совещаний, приема иностранных авиационных делегаций. Теперь он стал камерой для своего создателя и его соратников.
Здесь уместно рассказать об одной особенности туполевского характера. Андрей Николаевич не терпел слова «мелочь». Все должно делать ответственно и добротно. Готовые для сдачи заказчику помещения нового корпуса КОСОС Туполев, как правило, осматривал сам. Дубовый зал не стал исключением. За качество работ отвечал техник-смотритель В. К. Фетисов.
ИМТУ. Коровий брод, дом 3. 1911 г.
Вот как он описал посещение Андреем Николаевичем Дубового зала перед окончанием всех работ:
Работы по залу для иностранных гостей закончены. Разделаны потолочные плафоны. Дубовые панели стен и карниз последний раз покрываются спиртовым лаком. Квадратные никелированные стойки парапета балкона блестят. Через час-полтора можно будет закрыть дверь и повесить ключи на доску шестого этажа.
Номер 615 уже закреплен за этим залом. Настроение приподнятое. Многомесячные труды дают свои плоды. Два пожилых паркетчика ползают на коленях, доводя шлифовку до нормы.
Дверь бесшумно открылась, беззвучно вошел Андрей Николаевич. Я не знаю, сколько он стоял, так как находился спиной к двери.
— Хозяин пришел, — шепотом произнес старший.
— С окончанием не плохо бы и обмыть. Не обеднеет, — добавил второй.
— Ш-ш-ш, — прошипел старший, — накаркаешь еще!
Повернувшись, я увидел Андрея Николаевича. Он был одет непривычно для меня. На нем была шляпа и костюм строгого покроя.
— Здравствуйте, Андрей Николаевич.
— Здравствуй, — не подавая руки, ответил он. — Как паркет?
