Неизвестный террорист - [35]

– Они сюда поналетели и понаехали, а мы здесь родились и живем!

Куколка никак не могла понять, стоит ли ей взбодриться, чувствуя поддержку этих людей, или все-таки ее поведение достойно осуждения. Впрочем, больше никто высказаться не пожелал, и все быстренько разошлись в разные стороны, словно очередное жалкое уличное представление вдруг закончилось. Куколка побрела к главному входу и вдруг заметила, что ее до сих пор трясет. Господи, как она могла настолько потерять самообладание! Да еще из-за такой ерунды! Ей стало стыдно. Она и сама толком не понимала, почему вдруг так разъярилась. Но все же продолжала сердиться на ту женщину в парандже.

«Какая все-таки глупость носить паранджу в такую жару! – думала она. – Ну, почему они не могут просто стать такими же, как мы? – Она решила, что стоит, пожалуй, даже пожалеть ту женщину – это, безусловно, давало ей ощущение собственного превосходства. – Это ведь даже унизительно – быть обязанной постоянно таскать на себе эту мусульманскую амуницию!» И она тут же вспомнила, как вчера гнусный тип с телевидения сказал ей, как это, должно быть, унизительно танцевать на пилоне. И, вспомнив его слова, Куколка вдруг смутилась.

29

Дома Куколка первым делом с наслаждением стащила с себя тесные джинсы и переоделась в старые шорты и майку. Затем она разделила на несколько порций порошок, подаренный Тариком, и один пакетик сунула в бумажник с наличными, а остальное, завернув в фольгу – вдруг когда-нибудь захочется, – спрятала в сумочку, которая, как она считала, вскоре ей больше не понадобится.

Потом включила музыку – довольно громко – и телевизор – значительно тише. По каналу показывали рекламу новой «Тойоты». И все в этом ролике выглядело на редкость красиво и мирно – мужчины, женщины, дороги, небеса. Глядя на это прекрасное зрелище, Куколка даже как-то успокоилась и пошла мыть ванную комнату.

Когда она вернулась, по телевизору шло комедийное шоу. Его сменило реалити-шоу, за которым последовало спорт-шоу. Сидя перед экраном, Куколка задремала. А проснувшись, увидела, что кадр заполонили вооруженные полицейские, занимающие позиции вокруг дома Тарика. Куколка схватила телевизионный пульт и прибавила звук.

Комментатор рассказывал о неудавшемся захвате известного исламского террориста – и тут на экране снова появилась плохонькая фотография бородача в традиционной арабской одежде. Было названо и довольно длинное имя, звучавшее вполне по-арабски; Куколка сумела разобрать в нем только одно знакомое слово – Тарик. Затем появились какие-то зернистые и весьма темные кадры – было видно, что снимали откуда-то сверху.

«Чтобы помочь расследованию вчерашней неудавшейся попытки террористов устроить взрыв на стадионе Homebush Olympic, – пояснил комментатор, – полиция решила предоставить телевидению съемку, сделанную камерой наружного наблюдения. На этих кадрах видно, как подозреваемый входит в дом вместе с неопознанной соучастницей».

На показанных далее столь же темных и зернистых кадрах виднелась парочка, целующаяся у входа в дом. Скорость была снижена настолько, что Куколка могла рассмотреть, как движутся навстречу друг другу закрывающиеся дверные створки. Затем – видимо, с помощью неких сложных цифровых технологий – операторам удалось высветить на темном фоне лица целующихся.

«Пока еще, правда, не ясно, – продолжал комментатор, – кто эта женщина».

У Куколки мгновенно пересохло во рту. Ибо в мужчине она узнала Тарика. А в женщине… Неизвестной женщиной была она сама!

30

Сперва Куколка восприняла увиденное именно так, как всегда воспринимала то, что казалось ей глупым, неприятным, неуместным или попросту мешало ей в жизни: отмела как нечто неразумное и совершенно иррелевантное. В конце концов, все это обычная журналистская брехня; та чушь, которую выдают за реальные факты скандальные теле- и радиоведущие и даже некоторые политики. Даже если это и имеет какое-то отношение к их миру, то к ее, Куколки, миру оно ни малейшего отношения не имеет! И в голову ей пришла отличная мысль: надо отнестись к этой истории как к чему-то забавному, несерьезному, которое возникло из ничего и вскоре вновь обратится в ничто. Во всяком случае, серьезно к этому ни в коем случае относиться нельзя. И Куколка заставила себя улыбнуться, а потом и рассмеяться. Ах, какая шутка!

«Вы почувствуете прилив сил, поддерживая кожу в тонусе!» – сообщил телевизор с легким американским акцентом. Воспользовавшись рекламной паузой, Куколка встала, налила себе чистой водки «Зубровка», чокнулась с невидимым партнером, выпила и налила еще. «А все-таки немного неприятно сознавать, – думала она, – что ты спала с террористом, даже если это такой классный парень, как Тарик».

И Куколка решила позвонить Уайлдер. Она кое-что рассказала ей о своих приключениях, хотя и не все, но подруга, голос которой звучал устало и как-то не слишком заинтересованно, посоветовала Куколке не волноваться.

– Все это вскоре ветром унесет, Джина, – сказала Уайлдер. Она всегда называла Куколку ее настоящим именем. – И жизнь покатится дальше, как обычно. Знаешь что, ты сейчас постарайся сосредоточиться на чем-нибудь хорошем, а где-нибудь через годик мы с тобой выпьем, вспомним, как однажды ты познакомилась на пляже с горячим парнем и в результате на пять минут превратилась в террористку, и дружно над этой забавной историей посмеемся.