Неизвестный Киров - [197]
: Об этом мне также известно от Румянцева Владимира. Николаев связан с Котолыновым в течение многих лет, начиная с 1922 г., когда они совместно работали в Выборгском РК ВЛКСМ.
Допросил зам. нач. СПО УГБ Стромин
На каждой стр. есть подпись Ханика
В конце: прочитал, написан с моих слов правильно и мною прочитан Л. Ханик
Вопрос: В своих показаниях от 13/ХII Вы показали, что центры в Москве и Ленинграде организационно оформились в 1933 г. Указывались все обстоятельства, предшествующие этому организационному оформлению и откуда это Вам стало известно?
Ответ: В своих предыдущих показаниях я отметил 1933 г. как время наибольшего стечения бывших зиновьевцев и как начало широкой активизации, направленной к возобновлению и организационному закреплению старых связей. В 1933 стали наиболее часто приезжать из Москвы представители Московского центра (Гертик, Куклин, Гессен), которые потребовали от Румянцева Владимира и Левина Владимира активизации и расширения работы организации в Ленинграде. На этом основании я указывал, что организационное оформление относится к 1933 г.
По существу уже было бы правильным считать существование организации еще до 33 г., т. к. идейно-политическое поражение троцкистско-зиновьевского блока в 27–28 гг. не разоружило членов нашей организации и главным образом «вождей» Зиновьева, Каменева и других, не ликвидировало нашу подпольную деятельность. Данные сведения о возобновлении деятельности организации, о приездах представителей Московского центра и директивах укреплять подпольную работу я получил от Румянцева.
Вопрос: В тех же своих показаниях от 13/ХII Вы показываете, что руководители Вашей организации культивировали среди членов чувство озлобления и ненависти по отношению к руководству партии, в особенности к тт. Сталину, Молотову, Кагановичу и Кирову. Расскажите подробно, кто именно прививал членам организации такие чувства.
Ответ: Нужно прямо сказать, что чувства озлобления и ненависти по отношению к тов. Сталину, Молотову, Кагановичу и Кирову обрастали по мере того, как партия и страна преодолевали трудности в выполнении планов по I и II пятилеткам. Распространение этой слепой, я бы сказал бы звериной ненависти, исходило в Москве от руководящих деятелей центра Зиновьева, Каменева, Евдокимова, Бакаева, а в Ленинграде от Румянцева, Левина, Котолынова. Не было границ тем нападкам и выдумкам злостного характера, которыми оперировали перечисленные выше лица по адресу руководства партии. Постоянная критика политики и мероприятиям партии, сочетались с огромными выпадами против вождей партии, породило систему взглядов, граничащих с фашизмом.
Вопрос: Какие цели преследовала Ваша организация?
Ответ: Изменение партийного курса, в духе зиновьевской платформы взглядов посредством замены парт. руководства бывшими лидерами троцкистско-зиновьевского блока.
Вопрос: Следствие располагает сведениями, что 25 ноября с. г. в здании Смольного с кабинете Мясникова Николая Петровича состоялась встреча между Вами, Мясниковым и Левиным. Укажите, какой характер носила эта встреча?
Ответ: По заданию Кронштадтского РК ВКП(б) я согласовывал у Мясникова количество мест от Кронштадта в Ленсовет — в связи с перевыборами Советов. Когда я беседовал с Мясниковым, туда случайно зашел Левин. Никаких вопросов, связанных с организацией, мы тогда не разрешали. В кабинете Мясникова находилась тогда т. Лазуркина — посторонний нам человек.
Протокол записан с моих слов правильно, мною прочитан, в чем я и расписываюсь.
Ханик.
Допросил Стромин
23 декабря 1934 г. следователь по важнейшим делам при Прокуроре Союза ССР Шейнин, руководствуясь ст. 207 УПК объявил гражданину Ханик Л. О., в том, что предварительное следствие по его делу окончено
19 декабря 1934 г. следователь по важнейшим делам при прокуроре Союза ССР Шейнин допрашивал Ханика Л. О.
«Я признаю себя виновным в принадлежности к контрреволюционной организации. Отрицаю свою осведомленность о намеченном теракте в отношении т. Кирова.
С момента моего перехода на работу в Кронштадтский РК ВКП(б), т. е. с 1933 г. я продолжал придерживаться тех же взглядов, но организационно не был связан с организацией, т. к. не мог быть постоянно в Ленинграде.
Однако, я и в это время продолжал изредка встречаться с членами организации, приезжая в Ленинград.
Я считаю, что убийство Кирова созрело на почве озлобленных настроений, которые взращивались нашей организацией. Несомненно, что наша организация воспитывала и создавала ненависть и злобу в отношении вождей.
Румянцев под разными предлогами собирал старых оппозиционеров, тщательно прощупывал настроения каждого и т. п. Я принимал участие в этой работе.
Одновременно шли разговоры о необходимости устранения парт, руководства, и в частности т. Сталина.
Я еще раз подтверждаю, что наша организация по существу скатилась к фашизму и прямой контрреволюции.
Прочитано. Записано верно. Лев Ханик
Зам. прокурора Союза ССР Шейнин
Написанная на основе ранее неизвестных и непубликовавшихся материалов, эта книга — первая научная биография Н. А. Васильева (1880—1940), профессора Казанского университета, ученого-мыслителя, интересы которого простирались от поэзии до логики и математики. Рассматривается путь ученого к «воображаемой логике» и органическая связь его логических изысканий с исследованиями по психологии, философии, этике.Книга рассчитана на читателей, интересующихся развитием науки.
В основе автобиографической повести «Я твой бессменный арестант» — воспоминания Ильи Полякова о пребывании вместе с братом (1940 года рождения) и сестрой (1939 года рождения) в 1946–1948 годах в Детском приемнике-распределителе (ДПР) города Луги Ленинградской области после того, как их родители были посажены в тюрьму.Как очевидец и участник автор воссоздал тот мир с его идеологией, криминальной структурой, подлинной языковой культурой, мелодиями и песнями, сделав все возможное, чтобы повествование представляло правдивое и бескомпромиссное художественное изображение жизни ДПР.
«…Желание рассказать о моих предках, о земляках, даже не желание, а надобность написать книгу воспоминаний возникло у меня давно. Однако принять решение и начать творческие действия, всегда оттягивала, сформированная годами черта характера подходить к любому делу с большой ответственностью…».
В предлагаемой вниманию читателей книге собраны очерки и краткие биографические справки о писателях, связанных своим рождением, жизнью или отдельными произведениями с дореволюционным и советским Зауральем.
К концу XV века западные авторы посвятили Русскому государству полтора десятка сочинений. По меркам того времени, немало, но сведения в них содержались скудные и зачастую вымышленные. Именно тогда возникли «черные мифы» о России: о беспросветном пьянстве, лени и варварстве.Какие еще мифы придумали иностранцы о Русском государстве периода правления Ивана III Васильевича и Василия III? Где авторы в своих творениях допустили случайные ошибки, а где сознательную ложь? Вся «правда» о нашей стране второй половины XV века.
Джейн Фонда (р. 1937) – американская актриса, дважды лауреат премии “Оскар”, продюсер, общественная активистка и филантроп – в роли автора мемуаров не менее убедительна, чем в своих звездных ролях. Она пишет о себе так, как играет, – правдиво, бесстрашно, достигая невиданных психологических глубин и эмоционального накала. Она возвращает нас в эру великого голливудского кино 60–70-х годов. Для нескольких поколений ее имя стало символом свободной, думающей, ищущей Америки, стремящейся к более справедливому, разумному и счастливому миру.
В книге дана история создания секретных служб всех крупнейших держав XX века, рассказывается об их деятельности в наиболее драматические моменты мировой истории. Среди героев книги — известные разведчики и контрразведчики, создатели крупнейших агентурных сетей, агенты-двойники, шпионы-«оборотни» и другие представители этой необычной профессии.
Представьте себе библиотеку, где вместо книг на полках лежат мертвецы. У каждого из них своя особая история, которую под силу прочесть только Библиотекарям. Поэтому они называют мертвых Историями, а место, где хранятся Истории, – Архивом. Маккензи Бишоп – Хранитель Архива, она спасает мир от вторжения бесприютных призраков – пробудившихся Историй. Но однажды ей пришлось спасать сам Архив, когда кто-то начал переписывать Истории, подчас стирая целые жизни… Теперь для того, чтобы вернуться к нормальной жизни, ей придется до конца разобраться в том, что произошло.
История массовых беспорядков при социализме всегда была закрытой темой. Талантливый историк В. Козлов дает описание конфликтного противостояния народа и власти во времена фальшивого «безмолвия» послесталинского общества. Приводятся малоизвестные документальные свидетельства о событиях в лагерях ГУЛАГа, о социальных и этнических конфликтах. Автором вскрыты неоднозначные причины, мотивы, программы и модели поведения участников протестных выступлений. Секретный характер событий в советское время и незавершенность работы по рассекречиванию посвященных этим событиям документов, а также данный автором исторический анализ массовых беспорядков делают это издание особенно актуальным для нашего времени, когда волна народных волнений прокатилась не только по нашей стране, но и по территориям бывших республик СССР.
Представьте себе библиотеку, где вместо книг на полках лежат мертвецы. У каждого из них своя особая история, которую под силу прочесть только Библиотекарям. Поэтому они называют мертвых Историями, а место, где хранятся Истории – Архивом. Маккензи Бишоп – Хранитель Архива, она спасает мир от вторжения бесприютных призраков – пробудившихся Историй. Но однажды кто-то начинает переписывать некоторые Истории, подчас стирая целые жизни. И это каким-то образом связано с загадочной деятельностью Библиотекарей и леденящим кровь убийством, произошедшим более пятидесяти лет назад…