Неизвестные мгновенья их славы - [59]

Актриса. Где ж теперь ваш внук?

Дарья Петровна. В Сибири. Закончил здесь семилетку, выучился на токаря и завербовался. Я криком кричу: зачем же едешь в гиблые края, туды жа каторжников ссылают!

Актриса. Что вы, Дарья Петровна, я сама сибирячка. Холодновато там — это правда, а люди живут хорошие.

Дарья Петровна. Люди-то, може, и хорошие, а власти недобрые. Уж сколько лет Николка там работает, грамоты почетные за свой труд имеет, а все по общежитиям мотается. А уж у него семья, дочка растет. Я и ей носочки связала. Ма-а-а-хонькие… Ой, да что же это я тебя заговорила совсем. Ты про себя расскажи. Живешь-то, поди, плохо?

Актриса. Почему же вы так решили?

Дарья Петровна. Да ведь от хорошей жизни, девонька, по дворам не ходют. Мужа-то, небось, нет?

Актриса. Есть. И муж, и дочка. Студентка уже.

Дарья Петровна. Мужик-то, небось, пьет?

Актриса. Нет, не пьет. Немного, по праздникам.

Дарья Петровна. А бьет?

Актриса.(Смеется.) Ну что вы, конечно, нет. У меня семья хорошая. Грех жаловаться. Раньше мы по углам да казенным квартирам жили, а недавно свою получили.

Дарья Петровна. Ой, девонька, редкий ты человек, коли своей жизнью довольная.

Актриса. Дарья Петровна, а что бы вам хотелось, чтобы быть довольной своей жизнью?

Дарья Петровна. У-у, куды махнула! Всего считать — не сосчитать. А про самое главное скажу. Бог с ней, с нашей жизнью горемычной, с нашими обидами. Мы к ним притерпелись. Только б не было ее, проклятущей — войны.

Громкий стук в окно.

Голос. Дарья! У тебя, что ль, записчица-то?

Дарья Петровна. Здеся! У меня!

Голос. Скажи ей, чтоб в правление бежала. Из самого города к телефону требуют!

Актриса.(Испугавшись.) Что такое? Что еще случилось? (Выбегает.)

Правление. Громко и долго звонит телефон. Актриса хватает трубку.

Актриса. Да! Алло! Алло! Я слушаю. Это ты? Что случилось? Что-о-о? Собираться? Куда? В Москву?! Насовсем?! (Роняет трубку.)

Затемнение. Бьет колокол.

В ярком овале света Актриса. У нее модная короткая стрижка. На ней элегантный костюм, изящные туфли.

Актриса. Милая, любимая моя Москва, куда на высокую правительственную должность перевели моего мужа, встретила меня — увы! — враждебно. Большинство людей, среди которых я оказалась, были неискренними, недоброжелательными, а порой — и жестокими ко мне. Однако наше положение в обществе заставляло меня общаться с ними.

Светский раут. Перед Актрисой проходят гости.

1-я дама. Как удивительно свежо ваше лицо! Вы сегодня с супругом были на лыжной прогулке?

Актриса. Да, выдалась редкая свободная минута.

1-я дама.(Проходя в сторону.) Она не пользуется никакой косметикой! Какая дикость!

2-я дама. Вы всегда элегантны, но сегодня превзошли самое себя. Если не секрет, ваш чудесный ансамбль от Кардена?

Актриса.(Негромко, лукаво.) Вам я открою секрет: мне шьет Тамара Мокеева — замечательная портниха.

2-я дама.(Обиженно удивляясь.) Вы шутите?

Актриса. Ничуть. Говорю вам сущую правду и только правду!

2-я дама.(Проходя, в сторону.) Ну, провинция дремучая. Я уж и слово такое забыла — «портниха». (Еще раз оглядывает Актрису оценивающе.) Врет! Всё врет!

Мужчина. В вас редкое сочетание для женщины: философский ум и неотразимое обаяние, свойственное только прекрасному полу.

Актриса. Вы мне льстите.

Мужчина. Боже упаси! Говорю вам искренне от всей души.

Актриса. Тогда спасибо.

Мужчина. Как продвигается ваша работа? Кандидатскую защитили, о докторской думаете?

Актриса.(Доверчиво.) Сейчас очень трудно со временем. Читаю курс философии в вузе, общественные заботы, семья. Но, конечно, буду думать.

Мужчина. От всего сердца желаю вам успеха. (Проходя, в сторону.) Наверняка свою кандидатскую в той тьмутаракани купила, теперь к докторской приценивается. Впрочем, при таком муже найдутся подхалимы и задаром поднесут.

Актриса медленно идет к авансцене. За ее спиной голоса.

Голоса.

— Выскочка!

— Очень много о себе понимает!

— Словечка в простоте не скажет, философша!

— Зануда!

— Из грязи — в князи!

— Подумаешь, какая цаца!

— А мужа-то под каблуком держит. Куда он — туда и она с ним.

Актриса. Кто бы знал, как мне это обидно было слышать. Как надрывало сердце… Как опускались руки. Но я держала удар! Тогда я еще не знала, какой силы удар меня ожидает. Этот час пробил. Мой муж стал Президентом огромной страны. Что это такое? Счастье? Гордость? Нет. Это — тягчайшее бремя. Очень точно об этом сказал Де Голль: «Когда я взошел на вершину власти, я почувствовал, как я одинок и как меня обдувает ледяной ветер государственности». Это же чувство испытал и мой муж. А я всеми силами старалась защитить его от ледяного ветра и одиночества. Старалась хоть самую малую часть забот того нового, бурного для страны времени взять на свои плечи.

Актриса сидит за рабочим столиком. Телефон, бумаги, цветные карандаши. Она в очках. Возле нее девушка-секретарь.

Актриса. Самое основное, пожалуйста.

Секретарь. Председатель Фонда Культуры благодарит за помощь в создании музея личных коллекций. Приглашение на церемонию ее открытия. (Актриса после сообщений делает себе пометки.) Комиссия по творческому наследию поэта Николая Гумилева благодарит за поддержку в издании сборника произведений Гумилева. Прислали книгу. Очень хорошо издана.