Неизвестные мгновенья их славы - [41]

Высшим авторитетом в жизни Николая Федоровича был незабвенный его кумир, его учитель и старший друг (да, именно Друг) знаменитый в прошлом боксер, один из основателей русской школы бокса, тренер Королева — Аркадий Георгиевич Харлампиев. Среди всех бойцов ринга о нем ходили легенды. Он был совершенно необыкновенной личностью, достойной быть героем захватывающего романа.

Как о тренере молодых спортсменов, о нем говорили, что у него нет любимчиков. Ко всем был одинаково беспощадно строг, из всех тяжелейшими упражнениями выжимал физические способности для победы в схватке с соперником, никому не давал никаких поблажек. И все же… Все же… Однажды, закончив тренировку, он отправился домой. Шел медленно, опираясь на палку, думая о чем-то своем. И вдруг споткнулся. Палка выпала из рук. Не успел пожилой человек наклониться, чтобы поднять ее, чья-то молодая проворная рука быстро взяла с земли палку и подала ее:

— Вот Аркадий Георгиевич, держите… Это был Коля Королев, который тоже шел в ту сторону к остановке трамвая, но постеснялся обгонять грозного «старика» (так между собой новички называли Харлампиева). Тот поблагодарил паренька за помощь и предложил вместе пройтись. Дорогой стал расспрашивать, из какой он семьи, чем увлекался в школьные годы, что привело в секцию бокса? Коля рассказывал просто, искренне. Наверное, эта полудетская откровенность, бесхитростность заронили в сердце «старика» нежную симпатию к юному рабочему. А когда Коля вспомнил рассказы матери о деревенских кулачных боях и что его родной отец из них всегда выходил победителем, Аркадий Георгиевич остановился и с радостным удивлением громко сказал: «А ведь у нас с тобой, браток, корешки-то общие! Мой отец тоже был знаменитый кулачный боец! В следующий раз пойдем вместе с тренировки, я тебе про него расскажу!»

Так в биографию Николая Королева вошел необыкновенно интересный человек — Аркадий Георгиевич Харлампиев, ставший ему и наставником в боксе, и старшим другом по жизни. Чем ближе узнавал он Аркадия Георгиевича, тем тверже убеждался, что таких людей, как его тренер, он никогда больше не встретит. Ведь даже представить себе было трудно, что смоленский мальчишка даже никогда не думал о профессиональном занятии спортом, он просто закалял себя обливаниями холодной водой, подтягивался на турнике, делал гимнастические упражнения, а мечтал он стать художником, хорошо рисовал. Отважился один поехать в Петербург и попытаться поступить в Высшее Художественное училище при императорской Академии Художеств. Поступил! С отличием окончил его и был отправлен в Париж для продолжения обучения в Академии изящных искусств. И там тоже учился отлично. Готовился вернуться на Родину художником, получившим самое высшее образование. Но однажды увидел боксеров на ринге и живописец отошел на второй план. Русский юноша очень серьезно увлекся боксом. Он и не подозревал, что в нем ярко проявились отцовские гены борца-силача. Судьба его была решена. Оглушительные успехи Аркадия Харлампиева потрясали даже опытных знатоков. Он одерживает победу на французском национальном первенстве, становится чемпионом на первенстве Европы среди профессионалов! На Родину он вернулся с мечтой сделать бокс массовым видом спорта. В 1913-ом году он — чемпион России по боксу.

Надо ли удивляться тому, что Коля Королев, соединив воедино все короткие рассказы, воспоминания по какому-то случаю, мимолетные замечания своего учителя, относился к нему, как к божеству. Он уже очень много знал о нем, но наступал момент и Коля понимал, что у его наставника есть еще и еще что-то, чем не устанешь восхищаться никогда.

«Однажды Аркадий Георгиевич зашел в раздевалку, увидел несколько потрепанных, зачитанных книжек, небрежно полистал их. Заканчивая занятия, сказал: «Завтра суббота. Обычная тренировка отменяется. Будем говорить о литературе. Каждую субботу. Прошу всех подготовиться». И вышел из зала, стуча палкой.

Мы недоуменно переглянулись. Хорошо Коле Штейну. Он много знает стихов наизусть. Здорово читает Маяковского и рубит рукой, отбивая такт. И вообще, он интересный собеседник. А я? Днем заводской цех, вечером спортивный зал. Правда, мама очень любит читать, и если ей книжка понравилась, обязательно советует мне, чтобы и я почитал. А вот наш пионервожатый Коля Трусов больше всех писателей и поэтов любил Пушкина. Про «Евгения Онегина» он говорил, что это энциклопедия русской жизни. Когда в походах у костра мы пели песни и читали стихи, помню, я, чтобы порадовать вожатого выучил из «Евгения Онегина» небольшой отрывок про наступление весны «Гонимы вешними лучами» и громко прочитал его перед всеми ребятами. Коля меня очень похвалил. Сейчас, может, не совсем твердо, но стихи эти я помнил. Прямо из спортивного зала помчался в библиотеку, попросил томик Пушкина и что-нибудь написанное про него. Старательно готовился к субботнему занятию. Рассуждал так: Аркадий Георгиевич художник, ему должна понравиться картина природы, которую в стихах изобразил Пушкин. Я не ошибся. Но это было только начало. Харлампиев беседовал с нами не только о литературе. Рассказывал о знаменитых музыкантах, художниках, скульпторах, иногда даже об архитекторах. Буквально гнал нас в музей, заставлял слушать музыкальные передачи по радио, учил «видеть» здания, улицы и обязательно знать историю своей страны.