Неизвестная Астрид Линдгрен: редактор, издатель, руководитель - [59]
Родители в детской книге, естественно, должны перечислять деньги в НФОЮВ[56]в день зарплаты. Если писатель – социалист, его герои должны с осуждением упоминать США, домовладельцев, работорговцев. Когда мама или папа возвращаются с работы домой и у них спрашивают, как прошел день, они должны непринужденно упомянуть усталость и скверные условия труда, прежде чем перейти к основной беседе, например о предстоящем отпуске или о чем-то, что обычно хотят узнать дети»[cv].
Подобные книги Астрид Линдгрен выпускать не хотела.
Изменились не только политика и картина мира. Расширились возрастные границы. В 1968 году газета Dagens Nyheter опубликовала рецензию шестнадцатилетнего Рагнвальда Хедеманна на несколько детских книг Rabén & Sjögren:
«Все они представляют собой образец незрелости и неуклюжую попытку поиграть в мораль, которая заставляет задуматься о том, как издательство относится к своему читателю. Мне бы хотелось подвергнуть жесткой критике то, как люди принимают на веру эти лживые газетные ценности и ведут новое поколение окольным путем по задним дворам»[cvi].
В рецензии упоминались книги Эвы Бергольд «Осенний семестр», Майи-Бритты Ларсон «В компании» и Ирены Хант «Молодость бывает только раз». Критика была направлена не только на книги, но адресована издательству в целом. В 50-е годы Астрид Линдгрен была первым шведским издателем, начавшим выпускать книги для детей переходного возраста, как тогда это называлось. Она считала, что в них нет места для сексуальных сцен, и твердо придерживалась этого мнения. В 60-е продолжать эту линию стало трудно.
В 60-е годы Астрид Линдгрен практически не участвовала в политических дебатах о детских книгах и детской культуре. И только выйдя на пенсию, она вынула изо рта кляп и написала часто цитируемую статью под названием «Небольшой разговор о современном детском писателе»:
«Берем одну разведенную мать, желательно, чтобы она работала сантехником, хотя подойдет и физик-ядерщик, главное, чтобы она не умела шить и не была “прекрасной”; добавляем на одну мать-сантехника две части грязной воды и немного выхлопных газов, голодающих стран, родительского давления и учительского террора; все бережно перемешиваем, добавляем пару щепоток расовой розни, гендерной дискриминации, каплю Вьетнама, щедро приправляем наркотиками и сексом, и готово – от такого роскошного блюда и сам Сакариас Топелиус мог бы вздрогнуть, если бы довелось попробовать»[cvii].
В статье легко рассмотреть негативное отношение к социальному реализму в детской литературе. Язвительные формулировки придавали этому тексту идеологический вес, который в нем не подразумевался. Сама Астрид не любила, когда ее пытались разместить на право-левой шкале. За саркастическим вступлением следовало:
«Хочешь написать животрепещущую детскую книгу о том, как трудно и даже едва ли возможно в нашем мире быть человеком? У тебя есть на это полное право, сделай это так же хорошо, как Йоран Пальм[57]. Хочешь написать книгу о расовой дискриминации? У тебя есть полное право, сделай это так же хорошо, как Сара Лидман[58]. Хочешь написать книгу о цветущем острове, утопающем в объятиях шхер? И на это у тебя есть полное право, сделай это так же хорошо, как Эверт Тоб[59]. Да-да, на дворе благословенный 1970 год, и ты можешь писать о цветущем острове, не думая при этом, как зарифмовать это с грязной водой и утечкой нефти. Короче говоря: во всем необходима свобода!»
Главная установка Астрид Линдгрен заключалась в том, что литература свободна, она не должна подчиняться политике. Тому, кто ставит политику выше литературы, лучше убираться подобру-поздорову, ему нечего делать в Rabén & Sjögren. В 60-е годы человека с такой позицией сразу записывали в оппозиционеры. Тот, кто не с нами, тот против нас!
В 60-е годы в редакции Астрид Линдгрен вышло огромное количество замечательных книг, были открыты новые имена. В 1964 году в Rabén & Sjögren были выпущены книги Ингер и Лассе Сандбергов, в 1965 году – первая книга Барбру Линдгрен, в 1966 году дебютировала Сив Видерберг, которая сыграла важную роль в детской литературе. Rabén & Sjögren продолжало издавать книги Черстин Турваль. Перед уходом на пенсию Астрид успела выпустить первую книгу Гуниллы Бергстрём «Папа Мии уезжает» (1971), а годом позже была опубликована первая книга в знаменитой серии Бергстрём об Альфонсе Оберге.
В каталогах Rabén & Sjögren за период с 1965 по 1969 год мы не увидим отклика на общественные дебаты того времени. Там есть реалистические книги, где затрагивается политика, но она была там и в 50-е годы, и с тех пор больше ее не стало. Скорее даже не политика, а история. С таким же успехом можно полистать более поздние каталоги в поисках книг на актуальные политические вопросы.
Астрид действовала как капитан корабля, оказавшегося в тумане: она полагалась на компас и держалась заданного курса. Тот самый компас, который помог ей выплыть из моря консервативной критики, обрушившейся на нее в 40–50-е годы, теперь помог ей преодолеть ветра, дувшие слева.
Издателю не так просто дистанцироваться от происходящих в обществе изменений. Все вышесказанное поднимает вопрос о том, насколько негативно Астрид относилась к идеям 60-х. В целом она оказалась права: через несколько лет волна политизированных книг для детей схлынула. Если рынок и не вернулся в прежнее состояние, то так или иначе нормализировался. В данном случае релевантным представляется вопрос о том, потеряло ли Rabén & Sjögren новых писателей, которым в те турбулентные годы прямой курс Астрид Линдгрен помешал прислать свои рукописи и они понесли их в радикальные маленькие издательства. Кто знает, может, и так, документально подобные факты не засвидетельствованы. Двери детской редакции Астрид Линдгрен были всегда открыты для хороших книг.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эту книгу можно назвать книгой века и в прямом смысле слова: она охватывает почти весь двадцатый век. Эта книга, написанная на документальной основе, впервые открывает для русскоязычных читателей неизвестные им страницы ушедшего двадцатого столетия, развенчивает мифы и легенды, казавшиеся незыблемыми и неоспоримыми еще со школьной скамьи. Эта книга свела под одной обложкой Запад и Восток, евреев и антисемитов, палачей и жертв, идеалистов, провокаторов и авантюристов. Эту книгу не читаешь, а проглатываешь, не замечая времени и все глубже погружаясь в невероятную жизнь ее героев. И наконец, эта книга показывает, насколько справедлив афоризм «Ищите женщину!».
Записки рыбинского доктора К. А. Ливанова, в чем-то напоминающие по стилю и содержанию «Окаянные дни» Бунина и «Несвоевременные мысли» Горького, являются уникальным документом эпохи – точным и нелицеприятным описанием течения повседневной жизни провинциального города в центре России в послереволюционные годы. Книга, выходящая в год столетия потрясений 1917 года, звучит как своеобразное предостережение: претворение в жизнь революционных лозунгов оборачивается катастрофическим разрушением судеб огромного количества людей, стремительной деградацией культурных, социальных и семейных ценностей, вырождением традиционных форм жизни, тотальным насилием и всеобщей разрухой.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.
Автор книги «Последний Петербург. Воспоминания камергера» в предреволюционные годы принял непосредственное участие в проведении реформаторской политики С. Ю. Витте, а затем П. А. Столыпина. Иван Тхоржевский сопровождал Столыпина в его поездке по Сибири. После революции вынужден был эмигрировать. Многие годы печатался в русских газетах Парижа как публицист и как поэт-переводчик. Воспоминания Ивана Тхоржевского остались незавершенными. Они впервые собраны в отдельную книгу. В них чувствуется жгучий интерес к разрешению самых насущных российских проблем. В приложении даются, в частности, избранные переводы четверостиший Омара Хайяма, впервые с исправлениями, внесенными Иваном Тхоржевский в печатный текст парижского издания книги четверостиший. Для самого широкого круга читателей.
Имя этого человека звучит повсюду: от течения Гумбольдта у берегов Чили и Перу до десятков памятников, парков и горных хребтов в Южной Америке, включая Сьерра-Гумбольдт в Мексике и пик Гумбольдта в Венесуэле. В его честь назван город в Аргентине, река в Бразилии, гейзер в Эквадоре, залив в Колумбии. В Гренландии есть мыс и ледник Гумбольдта, горы Гумбольдта мы находим на картах Северного Китая, Южной Африки, Новой Зеландии, Антарктиды, реки и водопады Гумбольдт – в Тасмании и в Новой Зеландии, парки его имени есть в Германии, по Парижу пролегает улица Александра фон Гумбольдта.
Три сестры, три дочери великого писателя, три характера, три судьбы. Татьяна, Мария и Александра – каждая из дочерей Льва Толстого стала его помощницей и другом, и для каждой определяющим в жизни стал духовный опыт отца. Автор этой книги – Надежда Геннадьевна Михновец, известный петербургский ученый, доктор филологических наук, профессор РГПУ им. А. И. Герцена, автор многочисленных публикаций о Л. Н. Толстом и русской литературе XIX века. Опираясь на широкий круг источников, в том числе малодоступных, а также цитируемых впервые, автор прослеживает судьбы трех дочерей Толстого – любимицы всей семьи, талантливой художницы Татьяны, скромной и самоотверженной, рано умершей Марии, всегда отличавшейся неуемной жизненной энергией Александры.
Имя Сергея Юрского прочно вошло в историю русской культуры XX века. Актер мирового уровня, самобытный режиссер, неподражаемый декламатор, талантливый писатель, он одним из немногих сумел запечатлеть свою эпоху в емком, энергичном повествовании. Книга «Игра в жизнь» – это не мемуары известного артиста. Это рассказ о XX веке и собственной судьбе, о семье и искусстве, разочаровании и надежде, границах между государствами и людьми, славе и бескорыстии. В этой документальной повести действуют многие известные персонажи, среди которых Г. Товстоногов, Ф. Раневская, О. Басилашвили, Е. Копелян, М. Данилов, А. Солженицын, а также разворачиваются исторические события, очевидцем которых был сам автор.
Я хочу, чтобы меня запомнили тем, кем я был, и настолько, насколько заслужил. (Александр Ширвиндт)Внимание! Содержит ненормативную лексику!