Неизбежный финал - [50]

Приближался вечер. Напоминавшее гору серой ваты облако наползло на клонившееся к закату солнце. Вспомнив о последнем разговоре с Валером Дину, Ники Удиштяну вернулся к событиям минувших суток. В их череде было нечто такое, обо что он спотыкался, что порождало у него неясные, трудно объяснимые сомнения. И сейчас, шагая по аллее кладбища, он пытался восстановить в памяти их ход. Вначале ему позвонила Родика и сказала, что хочет его видеть. До этого момента все шло нормально. Она дала ему понять, что с ней что-то случилось. Что именно — она не сказала… Какое событие последовало за этим? Разговор с Павелеску в машине! «Шеф» знал, что Родика ему звонила и просила о встрече. Но вот что удивительно — он знал, о чем она намеревалась говорить с ним.

Ники остановился, как будто натолкнулся на невидимую преграду. Каким же образом Павелеску узнал, что Родика говорила с ним по телефону? И потом, откуда ему известно, как поведет себя Родика? Уж не по наущению ли шантажиста его бывшая жена решила просить у него совета?

Родику он заметил издали. Она сидела задумчивая и, положив ногу на ногу, курила. Приближаясь к ней, Ники Удиштяну вспомнил, как однажды ночью, во время весенней грозы с громом и молниями, она, дрожа от страха, прижималась к нему и умоляла ее защитить. А после грозы, в ночной тишине, она рассказала ему, как влюбилась в преподавателя физики Виорела Станку и как после похода на могилу Эминеску отыскала эту укромную скамейку под плакучей ивой. Время от времени она уединялась здесь, как на необитаемом острове, чтобы собраться с мыслями. Воспоминание о той ночи вызвало в душе Ники прилив нежности.

Родика увидела его и замерла, будто он появился не по ее зову, а в результате странной игры случая. Удиштяну остановился напротив и, сняв шляпу, молча приветствовал ее. От волнения Родика выронила сигарету. Она поднялась и протянула ему руку, а потом, словно спохватившись, подставила для поцелуя побледневшую щеку. Удиштяну почувствовал волнующий запах ее роскошных волос, уложенных таким образом, чтобы подчеркнуть красоту ее высокого лба, изящество профиля.

Они присели на скамейку, Ники вопросительно заглянул ей в глаза — она выдержала его взгляд, но потом часто-часто заморгала и вздохнула:

— Спасибо, что пришел. Я не нарушила твои планы?

— Я всегда счастлив, когда выпадает случай видеть тебя. Но на сей раз мое счастье омрачено твоим беспокойством.

Родика резко отвернулась, пряча от него взгляд.

— Ты меня позвала — и вот я здесь, Родика.

Она поблагодарила его еще раз и принялась искать сигареты в сумочке. От Удиштяну не ускользнула нервная порывистость ее движений.

— Закурим? — предложила она.

Первые затяжки они сделали молча, будто подавленные окружающей атмосферой. Стоило ему искоса взглянуть на нее, как в памяти всплывали фотографии Павелеску и возникал тот же мучительный вопрос: кто он — мужчина, запечатленный на фотографии в момент интимной близости с Родикой?

— Ники… — обратилась она к нему столь знакомым нежным голосом. — Ники, со мной случилось несчастье. — Она замолчала, будто испугавшись своей откровенности.

— Я слушаю тебя, Родика, для этого я и пришел.

— Всю ночь, а потом весь день я терзалась мыслью, стоит ли рассказывать об этом… И пришла к выводу, что лучше промолчать… Так что не сердись и не думай, что я позвала тебя из-за пустого каприза…

«Вот чего не предвидел ни Павелеску… ни Дину, — подумал Удиштяну. — Может, это и есть самое лучшее, самое мудрое решение… Боже, вразуми ее ничего не рассказывать! Тогда и мне не придется давать ей советы. Наверняка легче будет помочь ей со стороны. Наверняка…»

— Ты рассердился на меня, да?

— Ни в коем случае… Я скучал по тебе, Родика. Я бы сам тебя нашел, но в последний раз, когда вы поссорились с мужем, ты со слезами на глазах умоляла меня не искать больше встреч. Ну я и выполнил твою просьбу.

— Ники — ты единственный, с кем я могу посоветоваться. — Ее глаза наполнились слезами. — Выслушай меня и попробуй не осуждать, заклинаю…

«Что ты делаешь? — мысленно воскликнул Ники. — Ты же все портишь! Лучше молчи, молчи! Я смогу тебе помочь, если ты промолчишь!»

— Ники, на меня обрушилось ужасное несчастье!

Удиштяну не смог ее остановить. Он покорно наблюдал, как она мучается, как делает над собой усилие, чтобы устранить последние внутренние барьеры. Наконец ей это удалось. Глядя в сторону, она курила и говорила, говорила. Ники внимательно слушал ее, отмечая полное совпадение ее рассказа с рассказом Павелеску. Конечно, выслушать это из уст женщины, которую он все еще любил, было нелегко, но он ни разу не прервал ее.

Оказалось, мужчину, которого он видел на фотографиях, звали Флорином Петраном. И его, и ее шантажировали, предъявили им ультиматум.

— От меня требуют лишь несколько услуг… Взамен предлагают деньги, перспективу остаться за границей, начать новую жизнь… — Она снова повернулась к Ники — лицо у нее было бледное, губы дрожали, но такой она казалась еще красивее. — Ники, я понимаю, у меня три выхода: согласиться на сотрудничество, не соглашаться и пойти рассказать обо всем, то есть публично разоблачиться донага и… покончить счеты с жизнью…