Неизбежное зло - [99]

— На этой колымаге мы никогда туда не доберемся, — сказал я, распахивая дверь кабины. — Пойдем пешком.

Несокрушим, как сумел, припарковал грузовик на обочине, спрыгнул и кинулся следом за мной, через мост и дальше. Я пробивался сквозь процессию. Джаггернаут постепенно приближалась. Потом, кажется, колесница остановилась, и толпа разразилась радостными воплями.

— Джаганнат достиг храма, — перекрикивая паломников, перевел Несокрушим.

И в это мгновение раздался грохот, похожий на выстрел из пистолета. Несокрушим и я замерли и переглянулись. Холодок пробежал у меня по спине. Потом прогремело еще несколько взрывов.

— Фейерверки! — крикнул Несокрушим.

— Вперед! — заорал я в ответ. — Еще есть время!

Мы протиснулись к ограде храма. Джаггернаут и несколько сотен паломников оказались во дворе, остальную толпу сдерживало оцепление солдат. Под зонтиком у входа я заметил майора Бхардваджа и ринулся к нему.

— Мне необходимо немедленно видеть принца Пунита!

Его явно поразил мой вид — весь мокрый, облепленный грязью англичанин. Майор покачал головой:

— Его Высочество в храме, он молится.

— Тогда полковника Арору! Где он?

— Полковник вместе с принцем.

— Мне нужно немедленно поговорить с Аророй! — заорал я. — В противном случае за все последствия будете отвечать лично вы!

Он молчал, внимательно глядя на меня, затем вновь покачал головой. У меня не было времени спорить, поэтому я просто оттолкнул его и побежал вперед. Несокрушим следовал по пятам за мной.

Во дворе, на возвышении под навесом, стояли члены царского двора, безупречно одетые, несмотря на погоду. Среди них я заметил и Энни, болтающую с Эмили Кармайкл. Она, как и майор Бхардвадж, оторопела, увидев меня. Свесившись через перила, она нервно окликнула:

— Что ты здесь делаешь, Сэм?

Не обращая на нее внимания, я бежал к дверям храма. На пороге меня схватили два гвардейца, двое других скрутили Несокрушима. Следовало бы объясниться, но я предпочел прорваться силой. Десять часов под муссонным ливнем имеют свойство замутнять рассудок. Я даже умудрился врезать хук правой, прежде чем меня оглушили чем-то тяжелым по голове и мокрая земля поднялась навстречу, приветствуя меня. Я слышал, как рядом кричал Несокрушим. Он, по крайней мере, пока еще стоял на ногах.

Меня бесцеремонно вздернули вверх, прижали к стенке помоста, готовясь врезать по физиономии, но в этот момент отворились двери храма и вышел Пунит. Брамин, которого я видел с махарани Субхадрой, стоял по левую руку от него, полковник Арора — по правую. Пунит был в шелковой тунике и в тюрбане, усеянных бриллиантами и изумрудами. По чести сказать, выглядел он получше, чем я. Затрубили в раковины. Грянули цимбалы, и толпа взревела, заглушая мои крики. Брамин огляделся. Он, должно быть, заметил, что гвардейцы схватили меня. Я надеялся, что сцена схватки с охраной заставит его помедлить, он поймет, что происходит нечто чудовищно неправильное, и остановит коронацию. Но брамин смотрел сквозь меня.

К нему приблизился другой священнослужитель в шафрановом одеянии и с серебряным подносом в руках. Брамин взял с подноса сладкий шарик, благословил и вложил в рот принцу. Раковина протрубила еще раз. Из храма цепочкой вышли монахи и начали раздавать сласти собравшимся на помосте сановникам.

Я закричал в последний раз, и полковник Арора наконец заметил меня. Преодолев первое потрясение, он подошел — голову его защищал зонт, который держал лакей, — и приказал гвардейцам отпустить меня.

— Уиндем? — удивился он. — Какого дьявола вы тут делаете? Вы похожи на утонувшего козла.

— Вы должны увести принца во дворец, — закричал я. — Он по-прежнему в опасности!

— Что за ерунда, — резко бросил он. — Мы арестовали Девику и Даве. Какая еще опасность может ему грозить?

— Вы должны мне поверить, — настаивал я.

Он застыл на месте, потом подошел ко мне вплотную. Аккуратно выглаженная форма потемнела под дождем. Он остановился в нескольких дюймах от меня. Ручейки воды стекали по складкам его лица прямо в бороду. Лицо его окаменело.

— Скажите, что это не шутка.

— Это предельно серьезно.

Он рявкнул несколько слов гвардейцам, которые немедленно окружили со всех сторон оторопевшего Пунита. Он начал было спорить, но внезапно замолк и схватился рукой за грудь. Ноги его подогнулись. Арора бросился к нему, по пути продолжая отдавать команды. Державшие меня гвардейцы ослабили хватку, и я рванулся к принцу.

Арора придерживал голову принца и что-то кричал солдатам. Они подняли Пунита, перенесли его под навес. Принц корчился от боли, испарина выступила на лбу.

— Найдите доктора, — крикнул я майору Бхардваджу.

При звуке моего голоса Пунит открыл глаза и посмотрел прямо на меня. Его шелковая туника промокла и была забрызгана грязью. Он словно хотел сказать мне что-то. Я наклонился и почти прижался ухом к его лицу. Но ни звука не донеслось из его уст.

Я почувствовал рядом с собой Энни. Она положила ладонь на шею Пунита, нащупывая пульс.

— Сердце остановилось.

Я разорвал тунику у него на груди и принялся стучать по грудине. В армии это называлось перикардиальный удар. Говорили, так можно вернуть человека к жизни, если ударить правильно и достаточно быстро. Ни разу не видел, чтобы это сработало, но я должен был попытаться. Прошло двадцать секунд, потом сорок, минута. Я продолжал стучать. Рука Энни легла на мое плечо: