Неистовый маркиз - [96]

Внезапно он заметил за спиной Тарлтона какое-то движение. Очевидно, Джулиана решила что-то предпринять. Ох, упаси его Бог от женщин, которые считают, что должны ввязываться в мужскую драку!..

Но противник тоже заметил Джулиану — Кейн прочитал это в его взгляде. Когда же Тарлтон попятился, подбираясь к Джулиане, Кейн понял, что должен как можно быстрее перехватить негодяя, иначе тот мог нанести Джулиане удар ножом.

Кейн притворился, что его беспокоит ранение, сделал вид, что совершенно забыл о своей защите. Обман удался, и Тарлтон бросился вперед, выставив перед собой нож. Кейн уже приготовился встретить противника надлежащим образом, но тут произошло то, чего никто из этих двоих не ожидал. На голову Тарлтона обрушилась лавина книг.

К счастью, Кейн успел отскочить в сторону, когда книжный шкаф рухнул на пол, загородив весь проход и придавив Генри Тарлтона.

— Проклятие! — заорал Кейн. — Джулиана, я же сказал тебе, чтобы ты предоставила это мне!

Стоя в другом конце прохода и тяжело дыша, она пробормотала:

— У него нож… Тебе была нужна помощь.

— Я чувствовал себя прекрасно. У меня в руке — бутылка!

Она возвела глаза к потолку.

— О Боже, Кейн, не напоминай мне о бутылке. Ты залил вином всю историческую секцию. А нож выглядел очень опасным…

— Больше никогда, никогда, никогда не ввязывайся в драку! — Кейн все кричал и кричал, опьяненный сознанием того, что все завершилось и что Джулиана цела и невредима. Она сейчас казалась такой маленькой и хрупкой… И у него кровь стыла в жилах при мысли о том, что он мог не вернуться вовремя, чтобы защитить ее от Тарлтона. Более того, он вообще мог здесь не оказаться, и тогда… Об этом даже подумать было страшно.

Джулиана же, подбоченившись, заявила:

— Не надо смотреть на меня так, словно я хотела ввязываться в вашу баталию. Очень надеюсь, что мне больше никогда не придется делать это снова. Надеюсь, что больше никогда в жизни не увижу такого и даже не услышу о подобном. Я не хочу теперь даже видеть нож! Даже резать им еду! — Голос ее прервался, и лицо исказилось, словно она собиралась разрыдаться.

Даже не утруждая себя мыслью о Тарлтоне, Кейн мгновенно перепрыгнул через упавший шкаф и заключил ее в объятия.

— Дорогая, никогда, никогда, никогда больше я не оставлю тебя одну. Я очень сожалею. Я не должен был уходить. Должен был остаться здесь, чтобы защитить тебя.

Джулиана всхлипнула и проговорила:

— Но ты же пришел… — Она смотрела на него своими огромными зелеными глазами, полными слез. — Ты же пришел, когда я нуждалась в тебе. Ах, он собирался меня убить…

Голос ее дрожал, и Кейн понимал: она вот-вот разрыдается. Он еще крепче прижат Джулиану к груди и стал целовать, нашептывая ей на ухо:

— Все хорошо, любовь моя. Ты в безопасности. Я очень сожалею о случившемся.

Вскоре она начала успокаиваться, и Кейн с облегчением вздохнул. Он думал о том, что всегда будет любить эту женщину и никогда больше не покинет ее. Но в какой-то момент он вдруг сообразил, что в доме царит странная тишина. Причем Тарлтон не издал ни звука после своего падения… Что же с ним произошло? Маркиз решил, что надо посмотреть, что случилось с этим человеком.

— Мы все же не одни, дорогая, — проговорил он, с неохотой выпуская Джулиану из объятий.

Шагнув в сторону, Кейн увидел Тарлтона, лежавшего лицом вниз; грудь его находилась под шкафом. Маркиз приложил пальцы к его виску и не почувствовал пульса.

— Дорогая, ты не поможешь мне приподнять эту штуку? — спросил он у Джулианы.

Совместными усилиями они сдвинули шкаф на несколько футов и обнаружили лужу крови. Кейн попытался вспомнить, в какой позе находился Тарлтон, когда Джулиана упала и обрушила шкаф. Усмехнувшись, он пробормотал:

— Похоже, мерзавец мертв. Он упал на свой собственный нож.

Глава 29

После долгих разговоров с констеблями, коронерами и адвокатами, а также со множеством людей, взволнованных смертью сэра Генри Тарлтона, Кейн вернулся на Сент-Мартинс-лейн. Джулиана же, сделав надлежащее заявление представителям суда на Боу-стрит, отправилась вместе с Кварто домой, чтобы немного поспать. Сейчас, после полудня, она встала, услышав стук в дверь.

Ужасно уставший Кейн сразу оживился при виде Джулианы. Она снова была в черном, но, славу Богу, без шляпки и с распущенными волосами. Как только дверь за ним закрылась, он обнял ее в темном проходе, счастливый тем, что может держать ее в своих объятиях. Нельзя сказать, что Джулиана воспротивилась этому, однако же очень быстро отстранилась от него.

— Должно быть, ты очень устал. — Она казалась взволнованной. — Проходи и выпей чаю.

Увидев убогую комнатку, Кейн вновь подумал о том, что следует немедленно, сию же минуту увезти отсюда Джулиану. Храп, донесшийся из угла, заставил его обратить внимание на Кварто, явно не выспавшегося. Кейн прекрасно знал, каковы могут быть в таком случае ощущения.

— Тебе на Боу-стрит наверняка задавали множество вопросов, — пробурчал он, рухнув в кресло. — Знаешь, душеприказчики Тарлтона готовы рассмотреть твой иск о том, что ты — дочь Джулиана.

— Спасибо тебе за помощь. Я бы просто не знала, с чего начинать.

Кейн отмахнулся от благодарности.