Нечисть - [6]
Я чихнул. Стало легче. Из окна видна была железнодорожная насыпь. Возле нее старушка, та, что заходила ко мне, колола толстые чурки преогромным топором. При каждом ударе она отрывалась от земли на пару вершков и забавно болтала в воздухе ногами. Старик с красным носом сидел на лавке и наблюдал, как старушку мотает на топорище. Возле него лежал пес, издали похожий на волка.
Я закончил приборку, погладил кота, который вытянулся, шаловливо запустил в одеяло когти и запел о том, как хорошо быть котом и жить на берегу моря. Пел он об одном и том же, и этому не предвиделось конца. "Тебя не переслушаешь!"
Я встал, к его неудовольствию, и отправился для человеческого поступка: чтобы помочь старушке наколоть дров.
Старик все так же сидел на лавке. Его пес мирно взглянул на меня плутоватыми скотскими глазами и вильнул куцым обрубком хвоста, оскорбляя все волчье племя своей внешней схожестью с ним. Старик по-свойски схватил меня за штанину и приглушенно пробормотал:
- Ты старой дрова не коли... Ну ее.
Я взглянул на него удивленно, хотел шагнуть дальше, но он опять удержал меня.
- Если делать нече - у меня вон их сколь! - кивнул за забор, где кучей лежал сухостой и хворост из леса.
- Люди в первую очередь помогают старушкам! - сказал я важно и прошел мимо. - А ну-ка, бабуля!.. - подхватил чурку с застрявшим в ней топором, которую она силилась бросить через плечо.
Старушка смущенно постояла рядом и, мучимая бездельем, убежала в дом. Едва я расколол последнюю чурку и сложил поленницу, она выскочила из двери с миской куриных яиц. Старик печально взглянул на яйца, повел глазами на старушку, заметавшую щепки к забору, и заканючил, безнадежно закатывая глаза:
- Дай, а? Дай, а?..
старушка яростней заелозила березовой метлой по сухой земле, делая вид, что не слышит соседа.
- Ну дай! - громче и злей крикнул старик. - Знаю, у тебя в подполе целый ящик!
Старушка юлой провернулась на месте, замахнулась на старика метлой и разразилась такой отборной бранью, что куцый пес смущенно прижал уши. Старик, ненадолго умолкнув, в задумчивости задрал красный нос, посчитал ворон на покосившихся столбах с обвисшими проводами и, удержавшись от скандального ответа, упрямо пробормотал:
- Дай, а?..
Из-за горы показалась толпа горожан, идущих по шпалам с преогромными мешками на плечах. Свежий ветерок раздувал паруса их просторных заморских трусов, загибал длинные, как утиные клювы, козырьки кепок. Швыряя по сторонам окурки и пустые бутылки, пересыпая городскую речь болотной тарабарщиной брани и поросячьим повизгиванием, горожане остановились на каменном мосту, под которым пробегала к морю таежная речка.
Старик, едва увидев толпу, сорвался с лавки, высморкался в кулак и побежал к насыпи, издали кланяясь в пояс. Пес печально посмотрел ему вслед, вздохнул и, по-волчьи опустив голову на мощной шее, засеменил к лесу. А старик на железнодорожном полотне уже пел песни, декламировал стихи и сыпал шутками, приветствуя гостей. Туристы сдержанно хихикали, наливали ему зелья в кружку, старик совал в нее пальцы, брызгал на все стороны света, бормотал несусветную тарабарщину, какой и на болотах не слыхивали, всовывал в кружку преогромный нос и наконец сладострастно выцеживал пойло, крякал и выкрикивал: "Одну пьем, другой запивам, между кружек не закусывам!" С каждой новой добавкой он оживал и вдохновлялся, шел по шпалам вприсядь и с притопом, весело выкрикивал: "Не в складушки, не в ладушки... Полна гузка огурцов..."
Мужик, тот, что проверял сети, приоткрыл дверь своего дома, чуть высунулся с рыбьим хвостом в зубах и через щель в заборе рассматривал толпу настороженными глазами.
Ведмениха вышла на крыльцо. Щеки ее пылали, глаза были мокры от слез. Она заламывала руки и прикладывала к лицу мокрые от слез ладони.
- Позор нашему полустанку! - простонала она в отчаянии, и вдруг глаза ее лукаво блеснули. Она кивнула мне по-свойски и язвительно прошипела: - Что со старого взять, он с водяной нечистью водится, оттого и пьет без меры, закусывает бормышем и тухлой нерпой... Здесь все такие! Да разве ж это люди? - заголосила она, заламывая руки, и снова заговорщицки зашептала: Старушка-то наша, праведница... вовсе и не старушка - зря вы ей помогаете. Девка она, только прикидывается старой... С водяным балует и с молодым туристом прошлый год жила, говорила, что квартирант. Ей только попадись завлечет, защекочет. Муж утонул, племянник - следом, и все концы в воду...
Я молчал бы и дольше, твердя про себя и заучивая наизусть человеческие правила, слышанные от бабушки. Всяких бредней о море, искони приводящем в бешенство нечисть, я был наслышан. От новой сплетни на меня напала жуткая зевота, и, утирая выступившие слезы, я вынужден был возразить, растянув до ушей губы:
- Какая же нечисть может быть в море, если оно - святое?
Ведмениха уставилась на меня, лупая удивленными глазами, и затряслась от беззвучного смеха.
- Да ты присмотрись, кто воду-то из моря пьет! Никто. Лесник пойманную рыбу и ту в речной воде моет... Домовой лед из пещер таскает и топит на печи. - Она снова затряслась от смеха, но впалый рот ее искривился и из глаз покатились слезы. - О, как я не права! Один человек в этом проклятом месте все же есть! - всхлипнула, указывая глазами на идущего по шпалам. - Он мой кумир!
Первая половина XVII века. Русские первопроходцы — служилые люди, торговцы, авантюристы, промысловики — неустрашимо и неукротимо продолжают осваивать открывшиеся им бескрайние просторы Сибири. «Великий Тёс» — это захватывающее дух повествование о енисейских казаках, стрельцах, детях боярских, дворянах, которые отправлялись в глубь незнакомой земли, не зная, что их ждет и вернуться ли они к родному очагу, к семье и детям.
Дойти до конца «Великого Камня» — горного хребта, протянувшегося от Байкала до Камчатки и Анадыря, — было мечтой, целью и смыслом жизни отважных героев-первопроходцев. В отписках и челобитных грамотах XVII века они оставили свои незатейливые споры, догадки и размышления о том, что может быть на краю «Камня» и есть ли ему конец. На основе старинных документов автор пытается понять и донести до читателя, что же вело и манило людей, уходивших в неизвестное, нередко вопреки воле начальствующих, в надежде на удачу, подножный корм и милость Божью.
1610-е годы. Только что закончилось на Руси страшное десятилетие Великой Смуты, избран наконец новый московский царь Михаил, сын патриарха Филарета. Города и веси Московии постепенно начинают приходить в себя. А самые непоседливые и отважные уже вновь устремляют взоры за Уральский Камень. Богатый там край, неизведанные земли, бесконечные просторы, одно слово — Сибирь. И уходят за Камень одна за одной ватаги — кто налегке, кто со скарбом и семьями — искать себе лучшей жизни. А вместе с ними и служивые, государевы люди — присматривать новые угодья да остроги и фактории для опоры ставить. Отправились в Сибирь и молодые хоперские казаки, закадычные друзья — Пантелей Пенда да Ивашка Похаба, прослышавшие о великой реке Енисее, что течет от Саянских гор до Студеного моря, и земли там ничейной немерено!..
Книга эта среди многочисленных изданий стоит особняком. По широте охвата, по объему тщательно отобранного материала, по живости изложения и наглядности картин роман не имеет аналогов в постперестроечной сибирской литературе. Автор щедро разворачивает перед читателем историческое полотно: освоение русскими первопроходцами неизведанных земель на окраинах Иркутской губернии, к востоку от Камчатки. Это огромная территория, протяженностью в несколько тысяч километров, дикая и неприступная, словно затаившаяся, сберегающая свои богатства до срока.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Цикл Тяншанские повести. Три повести этого цикла: «Байсаурская бестия», «Сын леса» и «Чертов узел» — объединяет одно место и время действия, одни герои.
Очень просты эти понятия — честность, порядочность, доброта. Но далеко не проста и не пряма дорога к ним. Сереже Тимофееву, герою повести Л. Николаева, придется преодолеть немало ошибок, заблуждений, срывов, прежде чем честность, и порядочность, и доброта станут чертами его характера. В повести воссоздаются точная, увиденная глазами московского мальчишки атмосфера, быт послевоенной столицы.
Книга «Ловля ветра, или Поиск большой любви» состоит из рассказов и коротких эссе. Все они о современниках, людях, которые встречаются нам каждый день — соседях, сослуживцах, попутчиках. Объединяет их то, что автор назвала «поиском большой любви» — это огромное желание быть счастливыми, любимыми, напоенными светом и радостью, как в ранней юности. Одних эти поиски уводят с пути истинного, а других к крепкой вере во Христа, приводят в храм. Но и здесь все непросто, ведь это только начало пути, но очевидно, что именно эта тернистая дорога как раз и ведет к искомой каждым большой любви. О трудностях на этом пути, о том, что мешает обрести радость — верный залог правильного развития христианина, его возрастания в вере — эта книга.
Действие повести происходит в период 2-й гражданской войны в Китае 1927-1936 гг. и нашествия японцев.
УДК 821.161.1-31 ББК 84 (2Рос-Рус)6 КТК 610 С38 Синицкая С. Система полковника Смолова и майора Перова. Гриша Недоквасов : повести. — СПб. : Лимбус Пресс, ООО «Издательство К. Тублина», 2020. — 249 с. В новую книгу лауреата премии им. Н. В. Гоголя Софии Синицкой вошли две повести — «Система полковника Смолова и майора Перова» и «Гриша Недоквасов». Первая рассказывает о жизни и смерти ленинградской семьи Цветковых, которым невероятным образом выпало пережить войну дважды. Вторая — история актёра и кукольного мастера Недоквасова, обвинённого в причастности к убийству Кирова и сосланного в Печорлаг вместе с куклой Петрушкой, где он показывает представления маленьким врагам народа. Изящное, а порой и чудесное смешение трагизма и фантасмагории, в результате которого злодей может обернуться героем, а обыденность — мрачной сказкой, вкупе с непривычной, но стилистически точной манерой повествования делает эти истории непредсказуемыми, яркими и убедительными в своей необычайности. ISBN 978-5-8370-0748-4 © София Синицкая, 2019 © ООО «Издательство К.
УДК 821.161.1-3 ББК 84(2рос=Рус)6-4 С38 Синицкая, София Повести и рассказы / София Синицкая ; худ. Марианна Александрова. — СПб. : «Реноме», 2016. — 360 с. : ил. ISBN 978-5-91918-744-8 В книге собраны повести и рассказы писательницы и литературоведа Софии Синицкой. Иллюстрации выполнены петербургской школьницей Марианной Александровой. Для старшего школьного возраста. На обложке: «Разговор с Богом» Ильи Андрецова © С. В. Синицкая, 2016 © М. Д. Александрова, иллюстрации, 2016 © Оформление.
Вплоть до окончания войны юная Лизхен, работавшая на почте, спасала односельчан от самих себя — уничтожала доносы. Кто-то жаловался на неуплату налогов, кто-то — на неблагожелательные высказывания в адрес властей. Дядя Пауль доносил полиции о том, что в соседнем доме вдова прячет умственно отсталого сына, хотя по законам рейха все идиоты должны подлежать уничтожению. Под мельницей образовалось целое кладбище конвертов. Для чего люди делали это? Никто не требовал такой животной покорности системе, особенно здесь, в глуши.