Нечаянная радость - [16]

Тейлор посмотрел на плоский живот Риа. В порыве чувств он положил на него руку.

— Трудно поверить, а? Неужели там действительно уже есть ребенок?

Риа сама не поверила, но вся обмякла при прикосновении Тейлора. Ощущение его ладони, твердо и тепло лежащей на нижней части ее живота, вызвало томность и легкое головокружение, никак не связанные с беременностью.

— Теперь, когда у меня было время все обдумать, мне даже нравится мысль, что в тебе растет мой ребенок. — Тейлор поднял голову, и его ярко-голубые глаза заглянули в лицо Риа. — По правде сказать, мне временами нравится и твоя идея.

Тейлор наклонился и сухо поцеловал Риа в губы. Потом, склонив голову набок, снова поцеловал, на этот раз полуоткрытыми губами. Они прижались к ее губам, слегка их теребя, пока губы Риа не приоткрылись в ответ.

Риа не была пьяна, как в сочельник. Поцелуи Тейлора не усугублялись магическим действием шампанского или воспоминаниями. Они были точно такими же искусными и грешными, какими и запомнились Риа. Язык Тейлора действовал ловко, быстро, легко, неторопливо, вкрадчиво и возбуждающе.

Рука Маккензи потянулась к груди Риа и сжала ее, наслаждаясь налитой полнотой. Кончиками пальцев Тейлор захватил соски, и Риа застонала, потому что ласка доставила ей неизъяснимое наслаждение своей нежностью и расслабляющим действием на ноющую, зудящую плоть.

Не прерывая поцелуев, Тейлор прошептал имя Риа и еще плотнее приник к ее губам, язык его пробивался все глубже. Риа начала растворяться в сладости поцелуев Тейлора, близости его крепкого тела, запахе кожи и волос. Она вновь сливалась с Тейлором Маккензи, как это случилось в тот вечер накануне Рождества. Она тонула, тонула, тонула…

Риа вдруг резко отстранилась:

— Нет, Тейлор, мы не можем.

Маккензи тяжело дышал и часто моргал.

— В чем дело?

— Ни в чем.

— Веский довод.

— У меня тоже есть условие. Между нами не может быть интимных отношений.

— Тебе следовало предупредить меня об этом тремя с половиной поцелуями раньше, — пробормотал Маккензи.

Риа встала и одернула задравшуюся футболку. Она пробежала пальцами по волосам, тщетно пытаясь привести их хоть в какой-то порядок. Потом провела повлажневшими ладонями по бедрам, надеясь, что это несколько успокоит вспыхнувшую внутри ее сладкую дрожь. Почему она все еще хочет Тейлора? Как она может хотеть его, заплатив столь высокую цену за единственную ночь, проведенную ими вместе?

— Любые эмоциональные или физические увлечения могут только усугубить нашу ситуацию.

— Усугубить ситуацию больше, чем мы имеем сейчас, невозможно.

— Тейлор!

— Шучу. — Медленно и неловко Маккензи поднялся с кушетки. — Я сделаю все приготовления и позвоню тебе. — Он направился к двери.

— Подожди! Ты не можешь уйти, прежде чем мы не обсудим, что отвечать, если станут спрашивать, почему мы не живем вместе.

— Не станут. Мы будем жить вместе.

— Что? Но мы не можем! Где?

— У меня.

— Не может быть и речи.

— Риа, поверь, я не в том состоянии, чтобы немедленно открыть дебаты по данному вопросу.

— Но мы должны его решить.

— И я уже решил, — вспыхнул, не сдержавшись, Тейлор, но тут же прикусил губу и кивнул. — Ладно. Мне нужно отправиться домой, принять холодный душ и попытаться свыкнуться с мыслью, что я лишь формально буду женат на прекрасной, сексуальной, беременной леди. Идет? — резко спросил он. — Я тебе позвоню.

— Готова?

— Да.

Тейлор одобрительно кивнул Риа и ввел ее в судебную палату. Маккензи утряс все детали и договорился в суде, что их брак зарегистрируют в пять часов вечера, после работы.

Риа заехала домой принять душ и переодеться. Все выглядело достаточно формально, но все же это была свадьба. Ее свадьба. Риа надеялась, что обряд одевания настроит ее на необходимый лад. Поздно было что-либо переигрывать, но она все же продолжала задаваться вопросом, правильно ли поступила, решившись сказать Тейлору о ребенке.

После того как врач подтвердил ее беременность, Риа решила, что они с отцом ребенка зарегистрируют брак перед родами. В ту бессонную ночь она представляла себе, как они с Тейлором подписывают брачный контракт, связывающий их законными узами брака, а потом, когда появится малыш, подписывают документ, этот брак расторгающий.

Мысли о проживании в одном доме и смене фамилии ей и в голову не приходили. Букет белых и алых роз, преподнесенный заехавшим за ней Тейлором, тоже явился неожиданностью. Брак по необходимости, таким образом, принимал совершенно цивилизованную форму, а сама Риа не могла точно сказать, как это случилось.

Букет дрожал в руках Риа, повторявшей слова клятвы перед судьей и секретарем-свидетелем. Когда судья предложил новобрачным обменяться кольцами, Маккензи удивил Риа, достав из жилетного кармана обручальное кольцо из белого золота и надев его на ее палец.

Когда судья попросил их поцеловаться в знак состоявшегося бракосочетания, Тейлор вложил в поцелуй все свое изощренное мастерство с таким блеском, что ни у кого из свидетелей церемонии не возникло и тени сомнения, что брак заключен по искренней и взаимной любви. Поцелуй почти убедил в этом и саму невесту, хотя она знала нечто большее, чем присутствующие.