Небесный город - [3]

Я сжала его руку один раз — лгать не имело смысла: Законники — это, к тому же живые, детекторы лжи. Обмануть их очень трудно, но, говорят, что возможно. Хотя я была не в той форме, чтобы пытаться сделать это. И вообще не люблю я лгать.

— Хорошо, — кивнул он. — Да, она нас понимает.

— Вы уверены? — засомневался Милар Мстислов, хмуря запыленные с рождения брови.

Я с трудом сдержала саркастическую улыбку, готовую раздвинуть мои губы, причиняя мне новую боль. Но мои ожидания не оправдались — всё-таки Магистры Законников очень терпеливые и уверенные в себе люди: истерик из-за сомнений в их компетентности, как многие Магистры Стражей, они не устраивают и просто продолжают работать.

— Более чем. Что вас интересует? — Команданте спокойно посмотрел на представителей криминальной инспекции и паспортного отдела, не выпуская моей руки.

— Её личность, — Иварсов протянул ему анкету, которую я заполняла для смены документов. — Кажется, в этот документ вкралась ошибка?

— Здесь нет ошибки, — мотнул головой Магистр. — МараМави пишется именно так: слитно и с двумя заглавными литерами «М». Отлично это помню, сам ставил пометку о посещении ей нас, — он сразу же ответил и на второй возможный вопрос: пометку о посещении так называемого Храма Законников. — Вы заполняли эту анкету? — обратился он ко мне.

Я снова сжала его руку один раз: отрицать не имело смысла — всё было зафиксировано камерами служб безопасности, кроме самого момента нападения на меня. В Небесном городе ещё существовали такие белые пятна, не охваченные системами наблюдения.

— Все строки заполнены, вроде бы верно, — он показал мне анкету. — Вы уверены?

Я дала утвердительный ответ и зажмурилась. Краем уха я уловила, как врач спешно защелкала по кнопкам аппаратуры, сверяя показания приборов, и успокоившись вздохнула с облегчением.

— У вас к ней ещё есть вопросы? — когда я открыла глаза, секунд через девятнадцать (к сожалению, моё восприятие времени ещё не восстановилось и могло пройти больше или меньше времени), то моя анкета была в руках у инспектора соответствующей службы.

— У меня нет, — Иварсов резко наклонил голову, прощаясь, и направился к выходу из палаты. На пороге он, правда, повернулся и пожелал мне скорейшего выздоровления, а затем ушел.

Мне это было приятно. Глупо, конечно, но приятно ощущать, что кого-то волнует моя жизнь. Хорошо, что это случилось здесь, в Небесном городе, а не у меня на родине: там никто бы не стал интересоваться девушкой без документов, подвергшейся нападению. И медицинскую помощь я тоже бы не получила — просто бы медленно умирала с затуманенным от дешёвых обезболивающих разумом.

Здесь всё было по-другому. Им не нужно было даже моего заявления (тем более что я его всё равно не смогла бы написать: я правша, и сломана у меня была именно правая рука) — достаточно было самого факта нападения. Единственное, что требовалось от меня — всё рассказать следователю и опознать подозреваемых, когда их задержат. Только мне сначала нужно дать их описание. Если получиться, конечно, учитывая, что я могу сейчас только мычать и есть через трубочку.

— А у вас? — поинтересовался смуглый Законник у офицера криминальной службы.

* * *

От воспоминаний к реальности меня вернуло жужжание зуммера: мой выходной заканчивался через полчаса. Я уже начала подниматься из-за стола, расплатившись по счету, как:

— У тебя время ещё есть, МараМави? — раздался у меня за спиной тихий уверенный голос.

Я испугано вздрогнула, оборачиваясь назад — испугалась я, так как ничего не почувствовала, — это был не мой Джафа — Охотник, который был и моим учителем, и не ожидаемый мной Законник Ивов. Но это был всё-таки Законник — Смуглик, как я его про себя называла, но большая часть людей знала его, как Команданте.

— Богатым будете — я вас вспоминала прямо сейчас. Вам что-нибудь заказать? — я вальяжно уселась за стол и указала ему на стул рядом с собой. Он пропустил мою шпильку относительно богатства: Законникам не полагалось иметь ничего кроме минимума личных вещей.

— Благодарю, — он уселся чуть дальше, вне пределов досягаемости моих рук, положив подбородок на сложенные в замок руки и оперевшись локтями о собственные колени. — Давайте, я вас угощу. Когда вам на работу?

— Чай и земной бисквит с белковым кремом, — попросила я, принимая его предложение. — Примерно через полчаса, но могу опоздать минуты на три.

— Понятно, — себе он заказал кофе и песочную корзинку с кусочками фруктов. Я была рада, что он сел дальше, чем я ему предложила: я не переносила запах кофе, как и табака, и крови, любой крови. — Я решил поинтересоваться вашими делами? Вы в порядке?

— Да. Больше пострадало мое самолюбие, чем я сама. Переломы уже заросли… и зажили…. Не думаю, что они доставят мне неприятности в будущем… что-то случилось? — я нервничала и боялась, что мой голос меня выдаст. Но либо это никак не проявилось, либо Законник не заметил моей нервозности, либо просто не подал виду.

— И да, и нет… Почему вы назвались своим настоящим именем? — я молчала, разглядывая складки ткани на своих свободных брюках. — Вам нечего скрывать? Нечего опасаться? Тогда от кого вы бежали?